районе. Сказать по правде, он никогда не проявлял интереса к раскопкам. Более того, ему показалось довольно странным, что такая милая и элегантная женщина может иметь что-то общее с охотниками за костями, которых интересуют доисторические первобытные существа, в то время как реальный, красочный и великолепный мир, окружающий нас, так и кишит нераскрытыми тайнами. И в то время, как шасси, без толчков опустившись на землю, уже катились, постепенно замедляя свой бег, она почувствовала необходимость исправить впечатление, которое – совершенно неправильное – могло сложиться у ее соседа и относительно истинных целей ее визита в Африку, и о ней самой. Что она и сделала. В результате англичанин, чья меланхолическая вежливость значительно усилилась в момент, когда он проводил взглядом пустой стакан из-под виски, уносимый стюардессой, полностью проникся сочувствием к ее потерям, горестям и невзгодам в связи с утратой любимой сестры и гибели, довольно бессмысленной, молодого солдата. Ей даже показалось, что он, этот джентльмен, буквально готов в нее влюбиться, и пока она отстегивала ремни кресла, протянул ей свою визитную карточку с фамилией и адресом своего владения «на случай, если леди соберется осчастливить его своим визитом». Даниэла приняла карточку – точно так же, как она приняла несколько раньше пакетик с печеньем, и, следуя наставлениям своего мужа, требовавшего, чтобы абсолютно все документы были собраны вместе, вложила кусок картона между страниц медицинской страховки, в свою очередь покоившейся в общем конверте. Продвигаясь в полумраке по проходу между креслами, ведущим к выходу, она с каждым шагом обретала все большую уверенность в себе и своей способности правильно ориентироваться в пространстве и времени, не забывая об опасности эрозии, потери этих качеств, главным из которых была способность вынести все превратности жизни без посторонней помощи. Именно поэтому она бесстрашно положила свой чемодан на колени совершенно пьяному англичанину, проворно водруженному двумя могучими африканцами в кресло на колесах, а сама на слабеющих ногах, спотыкаясь, старалась не отставать, чтобы вместе без лишних помех преодолеть выход из крошечного аэропорта.
Даже пройдя через паспортный контроль и окруженная толпой носильщиков и встречающих, она не выпускала из вида коляску и сумела боковым зрением заметить среди множества черных лиц, толпившихся позади ограждения, так и перед ним, отсутствие хотя бы одного белого. И все же обретенное ею чувство собственного достоинства не позволило ей впасть в панику или испытать страх; только легкая улыбка появилась на ее губах. Она абсолютно была уверена, что даже если ее визит обременителен для зятя и не приводит его в восторг, он никогда не позволил бы себе даже помыслить не появиться и не встретить женщину, которая с юных лет входила в ближайшее окружение его покойной жены. Ведь она всегда защищала их любовь, отдаваясь этому со всем пылом преданного сердца. Со своей стороны и он, всегда называвший ее «маленькой сестренкой», безотказно помогал
