– Подойди, – попросил он.
Стянутая в тугую пружину, готовая в любой момент ретироваться и выхватить у Флейты ружье, чтобы в очередной раз спустить курок, я приблизилась. Лелея в глубине души этот утешительный план самообороны, я встала рядом и почувствовала тонкий железистый запах, напоминающий смешение крови и пота. Едва мне хватило ума передумать и отстраниться, как Крис перегородил мне путь и пригвоздил к платяному шкафу. Я сдавленно вскрикнула, но недостаточно громко, чтобы быть услышанной.
Он молчал и смотрел, как и я. Оцепенев от ужаса, проклиная этот дом, оказавшийся для меня ловушкой, предательски севший голос и даже не вовремя заснувшую Флейту, я высоко задрала подбородок, чтобы зрительно сравняться с Крисом в росте. Он распростер пальцы над моей головой поверх края шкафа и потянулся навстречу.
– Ты убьешь Себастьяна? – спросила я тихо, лишь бы спросить хоть что-то и не дать ему наклониться ко мне слишком низко. – Если повстречаешь его…
– Почему ты спрашиваешь?
– Кажется, ты хотел доказать мне, что мне не надо тебя бояться, – шепнула я, облизнув пересохшие губы, и тут же пожалела о содеянном: взгляд Криса впился в них, и, кажется, он в конец перестал меня слушать, затерявшись где-то в этом мимолетном жесте, показавшемся ему томным. – Поэтому был сам не свой, когда та выходка с лодками разозлила тебя. Ты ведь…
– Сдержался, хотя желал перевернуть все верх дном? – закончил он за меня. – Перебить всех, кто еще ходит и дышит на этой гребанной планете? Отыскать Себастьяна и заставить его пожалеть о своей насмешке?.. Да, так и было.
– Он души в тебе не чает, – произнесла я, и взгляд Криса снова сфокусировался на моем. – В том тебе, кто является его лучшим другом. Даже слепой бы заметил.
– Слепой заметил бы и ту ненависть, которую он питает ко мне такому, какой я есть сейчас, – хмыкнул он. – Со мной нынешним у него много своих незаконченных дел.
– Каких дел?
– Разных. Их множество. Его мать…
– Считает своим сыном тебя, а не Себастьяна, ты об этом?
– Ну… Почти.
Крис подавился причудливой усмешкой, и я мысленно пометила в голове этот пункт, который требовал больших разъяснений. Шершавые пальцы Роуза, освобожденные от прочных полицейских перчаток, легли на мою шею и несильно сдавили, отрывая затылок от опоры. Губы его походили на раскаленное стекло, гладкое и пронзающее – именно таким ощущался его поцелуй, когда Крис, обняв