Аркадий Семенович предлагает заключить договор на комплексное оказание услуг. Без комплекса никак – больно сложный и запутанный кейс. На сбор данных ему нужна пара месяцев и оплата представительских. Пока он не может точно сказать, сколько – могут возникнуть непредвиденные расходы, но тысяч двадцать зеленых для начала устроит. Плюс основной гонорар, почасовая ставка. Уйдет у него часов сорок, не меньше.
В случае выигрыша он хочет десятину с возвращенного имущества, то есть минимум лимонов пять. А прямо сейчас я должен раскошелиться уже на семьдесят пять штук без всяких гарантий.
– И совместное фото, – просит он.
5.
Все мои кредитки были заблокированы, но оставались счета и ячейки. Сотни счетов.
Бабки за корпоративы мне таскали сумками. Половина хранилась в бронированной комнате в цоколе в Петрово-Дальнем, остальное по банкам.
Одинаковые особнячки. Одинаковые девушки в жилетках и шейных платках, то в зеленых, то в красных. Их было слишком много, чтобы упомнить. За мою память отвечала Любочка.
«С каждым клиентом мы находим общий язык», – обещали нищие модели в роли успешных карьеристов с огромного постера напротив офиса Бобрикова.
«Альфа-банк». Можно рискнуть.
Бойкая девушка прямо с порога орет:
– Здравствуйте! Чем могу помочь?
Приосаниваюсь, а сам трясусь, как дебютант на кастинге.
– Деньгами! – строю ей глазки.
Не думайте, что известные люди – высокомерные снобы. Мы тоже умеем быть душками, когда нам выгодно.
– Вас интересует кредитование физических лиц?
Она горланит, как на пионерской линейке, привлекает лишнее внимание. Непонятно, узнала она меня или нет.
– Не совсем точно выразился… Я хотел бы снять деньги со счета и посетить ячейку.
– Паспорт с собой? – кричит пионерка. – Вот ваш талон! На табло загорится этот номер, когда подойдет ваша очередь! Присаживайтесь, пожалуйста!
Паспорт …
Пытаюсь придумать обворожительный спич, но мой номерок уже светится на экране.
Очень и очень медленно, как полагается респектабельному дяденьке, у которого бабло в карманах тянет ноги к полу, который может поделиться флюидами красивой жизни, если быть с ним любезной, несу себя к стойке.
– Слушаю, – бурчит операционистка с серым лицом, продолжая штамповать ордера за предыдущим клиентом.
– Моя милая, мне нужна ваша помощь!
Давлю сладкий смайл и поворачиваюсь своей рабочей стороной.
– Что у вас?
Она деловито и совсем не любезно, мимоходом бросает на меня замотанный взгляд, и, похоже, не узнает.
– Евгений Молчанов! Собственной персоной!
Я привык, что люди при случайной встрече со мной начинают растерянно заикаться. Я привык к возгласам «ой, это вы!», привык не называть свое имя на стойках