У меня оказалось некоторое преимущество, отделившее от самого низкого уровня – ведь я уже поработал на заводе и "прослушал" два курса института. Последнее заинтересовало наших "стариков", поскольку они хуже подготовлены к учебе и нуждались в постоянных консультациях. Ко мне, их ровеснику, обратиться за помощью им было не столь зазорно, как к школьной молодежи.
В общеобразовательной учебной программе училища я не отметил особых отличий от известной мне институтской программы. Те же предметы, тот же объем часов.
Существенные отличия в другом – это, прежде всего, дополнительные предметы военной подготовки, а также строгая система самоподготовки. Первые не дают уснуть при обилии нудных лекций, вторые – расслабиться в период между сессиями.
Понравилось, что посещали так называемые режимные объекты: воинские части боевой готовности, конструкторские бюро, испытательные стенды и даже серийные заводы. При этом ездили и летали по всей стране небольшими группами, а потом делились впечатлениями”.
“Привет!
Мы месяцами жили в костромских лесах, или среди сопок Красноярского края, изучая боевую технику в реальных условиях. Мы бывали на заводах, которые выпускали боевые и космические ракеты, где видели новейшие объекты, которые будут запущены в космос лишь через несколько лет.
Понравилась техническая база училища. На младших курсах мы работали с ракетной техникой под командованием офицеров-старшекурсников. На старших – сами командовали расчетами слушателей младших курсов.
Понравилось, что уже с первого курса нас приглашали работать в лабораториях профильных кафедр. Около года я плотно занимался электроракетными двигателями. Мы изучали физику плазмы, разрабатывали и испытывали методы ее удержания. Много времени уделялось теоретическим вопросам. Всего для нескольких аспирантов и слушателей читали лекции приглашенные специалисты, а когда возникла необходимость, около года посещал лекции по математике в университете. Если бы нас так загрузили в авиационном институте, думаю, не ушел бы со второго курса”.
“Привет!
А когда нам стали читать курс аэродинамики, полностью переключился на этот предмет, который считал одним из главных в проектировании авиационной техники. Особенно нравились работы, связанные с испытаниями в аэродинамической трубе. Правда, "продуваемые" нами модели – конусы, цилиндры и тому подобные простые объекты, формирующие изделия ракетной техники, навевали тоску, как однажды так и заявил руководителю кафедры.
С его разрешения, принес из дома модель моего необычного алюминиевого самолета. Результаты испытаний потрясли всех, но модель внезапно разрушилась, как оказалось, от аэродинамического перегрева. Удивленные характеристиками необычного объекта, инженеры кафедры попросили принести чертежи его поверхности.
А когда сказал, что все было сделано без чертежей, от