Итожишь предвзято:
Только мёртвый здесь – трезвый.
И то – до зарплаты.
Беспокойный дух
Телевышкой уколоться,
Перерезать слух,
Запереть на дне колодца
Беспокойный дух, —
Где отсутствующих окон
Что на небе звёзд,
Где пронизывает током
Лорелеи острый локон,
Обращая в рост —
В высоту и без остатка,
В чистый обертон…
Духу каторжно и сладко.
Только заперт он.
SEOсень
С. Карлштремсу
Набери хлебных крошек, в тошнотное море забрось.
В переспамленном мире трещат от напора все фильтры.
Догорел на пути к нерестилищу глупый лосось —
Искромётным теплом догоняются холст и палитра.
Ключевик трёхэтажный придумать и им же послать
Тот планктон, что уже не даёт кислорода.
Без пятнадцати семь. И пора на работу опять.
Август.
Дождь.
Чёрт-те знает, какого там года
Это Питер
М. Макаровой, И. Ильину
Мокнет небо в серой луже,
Город кашляет, простужен.
А по мне – на целый свет
Веселей погоды нет.
Потому что это Питер.
Всё, что нужно, – теплый свитер,
Зонт и пачка сигарет.
Выше нос – и всем привет.
Сквер, колодец, закоулок —
Лучше нет таких прогулок.
И целительней лекарств —
Переходы между царств:
От Петра до Николая
И обратно до Петра —
С каждым разом открывая
То, чему не видно края,
Пусть и льёт как из ведра!
На стрелке Васильевского
Синий сумрак лёг на город.
На Неве – огни.
Ветерок бежит за ворот.
Мы с тобой одни.
Покачнётся стрелка плавно,
Открывая мне,
Что молчим с тобой о главном —
На одной волне.
Лунный смайлик отразило
Невское стекло.
Вот, накинь, чтоб не простыла.
А мне и так тепло.
«Листва метёт напропалую …»
Листва метёт напропалую —
Бесцельный ежегодный дар.
А я по памяти рисую
Конногвардейский тот бульвар,
Где мы не встретились случайно
И разошлись по островам.
И только маленькая тайна
Напополам досталась нам…
Несовпадениями полный,
Мосты, как крылья, распахнув, —
Твой город о тебе напомнил,
Десятилетье повернув,
В котором жил и ждал чего-то…
Но – в том же золоте сейчас
Бульвар, где мы вполоборота
Друг к другу, – вновь минуем нас.
«Небесная