– Если бы все было так просто. Понимаешь, все при ней: фигура, мозги, чувство юмора хорошее, иногда своеобразное, но не в этом же дело. Она преподает на факультете филологии. Начитанная, образованная. А я смотрю на нее, и хочется волком выть или на стенку лезть. Понимаешь? Хотя кому я объясняю.
И мне пришлось объяснять, что у нас все точно также. Все находятся в поиске своей половины, ищут общие точки соприкосновения; пары переживают трудные периоды. Мужские отношения ничем не отличаются от отношений мужчины и женщины. Видимо, мое яркое выступление натолкнуло его на новый вопрос. Казалось, что за одну ночь Влад решил распотрошить меня вопросами.
– А тот парень, с которым ты был, – он замялся на последнем слове, подбирая точную фразу, – это твой парень?
– Да.
– И вы прямо вот так встречаетесь?
Артем. Мое сердце сжалось. По телу пробежала сладкая дрожь. Горячая волна омыла меня с ног до головы при упоминании имени. Опять я ощутил острую нужду в этом парне, в его присутствии, в этой открытой добродушной улыбке. Я на мгновение прикрыл глаза и представил, как Артем, не смыкая глаз, работает, пока я раскатываюсь по ночному городу с другим мужиком. Интересно, были ли у Артема другие парни, когда я выкидывал очередные номера своего эгоизма? Искал ли он утешения в чужих руках, после того, как я оставлял его? Если да, то было ли ему лучше с кем-то, чем со мной? В мыслях предстало неприятное видение, как Артем задыхается в страстном порыве вместе с незнакомцем прямо сейчас в том нежилом помещении, где мне не было места. Я знал его до малейшего изменения, помнил каждую черту лица, ритм дыхания, привычки и повадки. Вот чужие руки на теле Артема, чужие губы терзают его губы, которые я так люблю: он ведет языком по нижней губе и преподносит пальцы к губам. Черт его бы побрал! С кем он спал раньше? Вдруг сейчас он с кем-то? Я должен был узнать! Внезапно я ощетинился, как собака, защищающая свою территорию, и буквально зарычал. И так крепко стиснул в руках руль, что заломило пальцы. Артем единственное, что держит меня в мире добра и счастья, поэтому я никому, даже Владу, не позволю вторгнуться в наш мир. Но к счастью, мы подъехали.
Зайдя в спортзал, я попросил Влада достать все мячи, какие только имелись. Затем встал к стенке и предложил ему пинать мяч, выплескивая ту ненависть, которая разъедает его и не дает двигаться вперед. Поначалу Влад отказался, объясняя, что не настолько жесток, чтобы видеть мое лицо и лупить во всю мощь по мячу, пусть даже и не причиняя мне вреда. Но попробовав один раз, уже не смог остановиться. Я же не ожидал, что мог быть причиной такого сильного душевного расстройства. Через некоторое время мы вдвоем расстреливали стенку ударами мяча, смеялись и шутили, представляя недругов и просто обыкновенные проблемы, которые могли рассыпаться от мощнейшего удара.
Когда мы засобирались покинуть спортзал, Влад, выключив свет и оставляя нас в полной темноте, крепко