Ах, он же знает, что нельзя ее, Лишу Миношу, оставлять ночью одну! Нельзя, из-за ее кошмаров, из-за ее вставаний во сне!
Лиша в отчаянии посмотрела в окно. Луна была полной, а значит, ей лучше не ложится спать. Лише всегда было не по себе в такие дни. Полнолуние и растущая луна не давали ей покоя. Это было ее болезнью, ее тяжелой проблемой, длящейся годами, с того самого времени, как она себя помнила.
Она накинула свой плащ и села на пол, прислонившись к теплой стенке камина. Шло время, она боролась со сном, который опутывал ее и пробирался внутрь, желая усыпить ее, а потом… потом забрать с собой.
Лиша до ужаса боялась сна, этого состояния, когда она не контролировала себя. Ей казалось, будто кто-то немыслимый забирал ее сознание и уносил во тьму. Наверно не зря жители Карм говорили, что девушкой владеет потусторонняя сила. Даже доктор, специализирующийся на душевных заболеваниях, поначалу утверждал, что Лиша Миноша страдает неврозами и сомнамбулизмом, но вскоре отказался от своих слов. Сказав однажды, что необъяснимые явления ему неподвластны, он, даже не попрощавшись, уехал в город и больше не возвращался, оставив Ледии неисцеленную дочь, а семье немыслимую возможность самим решить свою проблему.
Но решать свои проблемы Лиша не могла. Она отрицала свое естество, убивала свое здравомыслие, лгала самой себе и заводила себя в тупик, лишь бы не думать о своем состоянии. Много лет живя в доме своих приемных родителей, она не любила вспоминать то время, с которого все началось…
Но теперь, когда она осталась одна, воспоминания невольно вернулись к ней.
А началось все со странного появления маленькой Лишы Миношы в глуши Верхнеазинского леса, там, где по разноцветным камушкам звонко бежал прозрачный ручей, играя с солнцем в серебристые блики, а на белых глинистых берегах росли многочисленные цветы.
Там, в лесных зарослях, скрывающих старую охотничью хижину, нашла свое последнее убежище молодая женщина Эмилия Эдвардос Миноша. Она наполнила лес своей неисчерпаемой грустью, звонко перебиваемой весельем трехлетней дочери, вместе с которой она оказалась в глухой чаще леса. Но ангел смерти сложил крылья женщины, и дочь напрасно кружилась возле ее одра. Молодая мать угасла: в момент невыносимого страдания ее глаза перестали светиться от непрерывных слез и застыли в немом стеклянном укоре.
Никто не знает, сколько времени девочка провела одна в лесной хижине. Дни слились в непрерывное длительное мгновение. Лиша смутно помнила, что в том новом для нее мире, полным всего необъяснимого, к ней каждую ночь приходили разноцветные существа. Они кружились вокруг, и она играла с ними. Только потом ей объяснили, что это были галлюцинации из-за голода. И Лиша поверила этому, поверила и стала считать все, что она делает, неправдой, несуществующей игрой воображения. Она поверила тому, что говорили люди, впитала в себя их правду, а свое видение мира стала считать сном, миражем.
Тогда, там, в лесу, маленькая Лиша умерла бы с голоду, если бы чудом не забрел в глухую сторожку бывший