Республика Татарково – 2. Туманная зыбь. Александр Миронов

из буртов, но прогнившую наполовину. Перебранная картошка частью шла в магазины, им же на продажу в республику Татаркова или в районные и областные торговые точки, а часть на посадку. Преимущественно на последнюю стадию, так как продавать-то было почти нечего, набрать бы на посадку. И для чего нужно затрачивать такие усилия со стороны шефов – шефам было непонятно. Но – партия сказала, комсомол, то есть руководители предприятий, ответили – есть! И в большинстве своём – в ущерб своему предприятию и вопреки здравому смыслу. После такого ударного труда многие уходили на «больничные», но не на долго. По устному и негласному приказу Татаркова, медики заболевших удерживали на «больничных» не более трёх дней. И «отдохнувшие» вновь вливались в дружный коллектив «колхозников». Кстати, и самих медиков не обходили эти трудовые будни, если не самих врачей, то младший медперсонал обязательно.

      Галину Крючкову выручил квартальный отчёт. Наступали конец месяца и квартала, и на мехзаводе нужно было подбивать «бабки», как говорит директор их завода Машков. Сама она перебаливала простуду и даже при выпавших последних двух дней теплой погоды не снимала с себя шерстяную кофту и носила с собой жаропонижающие и обезболивающие таблетки. Теперь болела душа и за мужа: как бы и он не простудился…

      И вот радость – начальник цеха распорядился Геннадия снять с колхоза. Надолго ли? И Галина с благодарностью приняла записку от механика цеха «Муки» Ананьина. Чему немало порадовался и сам Крючков Геннадий Миронович, приехав на автобусе в восемь часов вечера из колхоза. И, слава Богу, здоровым.

      14

      Если позволяла погода, то по утрам и вечерам Геннадий предпочитал ходить и возвращаться с работы пешком. Три километра не такой уж и большой «крюк», как шутил он сам, и для зарядки полезно. С такой целью он проделал свой путь и этим утром. Настроение было праздничное, трудовое, поскольку после колхоза всегда на рабочих нападает дух созидания, свободы, даже радости к своему верстаку, к пульману, или арифмометру. Даже тех рабочих эти чувства охватывали, кого в трудовые будни своя-то работа не слишком радовала. Но по возвращении в цеха и заводы испытывали трудовой подъём к своему рабочему месту. С таким настроение Геннадий вошёл вначале в первый цех, чтобы осмотреть киповское оборудование, автоматику, затем во второй цех, поскольку они располагались именно в таком порядке на его пути, и уже после этих объектов направился в третий цех. За погожие два дня территория на ДСЗ подсохла, можно было среди раскисших просыпей щебня, отсева и «муки» найти сухую тропку. И не было на железнодорожных путях вагонов, в которые загружают щебень на погрузке. Это тоже положительно накладывалось на бодрое настроение, вызывало энтузиазм. Гена шёл, мурлыкая себе под нос чего-то из своих сочинений.

      Казалось, близок он к заветному желанью.

      Поёт, поёт он песнь предмету обожанья.

      Вот он летит на крыльях счастья… Комара

      За что не любят, за укус? Нет, за жужжанье.

      Первым