– Поэтому ты без охраны? – спросил Мигель.
– Зачем мне охрана? Самосуд мне не грозит.
– Неужели ты так чист?
– Не чист, – Артур закрыл жалюзи, – Просто все делаю как надо.
– Ты сможешь договориться с полицией. Ты понимаешь, что они в любой момент могут к тебе явиться за мной?!
– Братец, более того, я смогу сделать так, что они сами с тебя пылинки будут сдувать, – сказал Артур и повернулся к Мигелю. – Это мои люди. Я не могу озвучить их имена. Мы здесь все решаем… – Артур вдруг затих, – Я не хочу, чтобы ты напугал Каролину, если Каролина не напугает тебя. Мне не нравится ее клоунский макияж. Но ты все равно непременно подчеркни, что она красива и элегантна. А что касается тебя, то тебе следовало бы помыться и переодеться. Завтра все обсудим. У меня больное сердце, мне нужно высыпаться. – Артур потушил сигару и направился к выходу. – Пройдем за мной, только тихо.
Они поднялись на четвертый этаж и вошли в комнату, где лежала всякая всячина. Она была не заперта, поскольку в ней не было ничего ценного. Двери от всех остальных комнат запирались на ключ. Артур прекрасно понимал, что значит иметь дело с преступником. Ведь он мог перерезать всю его оставшуюся семью и вынести все добро. Именно поэтому он и привёл его сюда – в пустую комнату с голыми стенами и с одной старой кушеткой на полу.
– Это все, что я могу тебе предложить, Мигель. Конечно, не совсем то, что ты ожидал увидеть, но пойми меня правильно…
– Все хорошо, Артур, – перебил его в восторге Мигель. – Я бы тебя поблагодарил, но я уже забыл, как это делается. Я не знаю, сколько мне придется здесь побыть, но я готов ко всему. К старой кушетке, к каше на воде… только не прогоняй меня как пса.
– Не беспокойся, ты же мой брат, – сказал Артур и как-то грузно улыбнулся (казалось, что его лицевые мышцы так отвыкли от эмоций, что успели атрофироваться, и улыбка давалась Артуру с трудом). – Но я должен тебя предупредить об одном. Я собираюсь запереть тебя на ключ, на случай если сюда вздумает зайти прислуга. Я думаю, что она упадет в обморок, застав здесь незнакомого человека. Понимаешь? – спросил Артур все так же стараясь изобразить радость. (Здесь Артур больше выразил опасение за свою жизнь, за которую временами все еще цеплялся).
– Да, – ответил Мигель, собираясь лечь спать. Артур поторопился к выходу. – Артур, – внезапно окликнул его Мигель, укрывшись старым одеялом из утиного пуха, – Только не вздумай завтра являться сюда с людьми. Не вздумай меня подставлять. Я доверяю тебе, ты должен это понимать.
– Да, не беспокойся ни о чем. Я не настолько глуп, мой брат.