Адъютант Бауэр посмотрел вслед удаляющейся женской фигурке:
– Вы обознались, Ваше высочество. Это мадам Арауж. Я знаю ей с детства. Она немка. Живет в доме на Садовой.
Кавалергарды зашумели:
– Аппетитная девица.
– Повезло кому-то.
– Я бы не прочь с такой развлечься…
– Господа! – перебил их Бауэр, отчаянно жестикулируя, – Это невозможно. Она весьма добродетельна и набожна. К тому же вдова. Муж её, банкир Арауж, в прошлом году скончался от чахотки, оставив её с двумя малолетними детьми.
Адъютанты дружно сквасили разочарованные мины. А Константин, хищно заявил:
– Я хочу эту женщину.
– Невозможно, мой господин, – замотал головой Бауэр. Но в следующую минуту ему в грудь упёрся бархатный кошелёк, в котором увесисто звенели монеты (на глаз, рублей пятьсот).
– Я сказал, что хочу эту женщину! – повторил Константин.
Бауэр обалдел. На чаше весов с одной стороны – почти его годовое жалование, а с другой – репутация порядочной женщины, его знакомой.
– Ты что? Хочешь отказать своему господину?! – рассердился великий князь.
– Я …, – проблеял Бауэр, не сводя глаз с кошелька, – … Я попробую…
Октябрьским вечером в дом на Садовой позвонил посыльный и сообщил мадам Арауж, что её приятель Бауэр внезапно заболел и просит оказать ему милость, срочно приехать. Карета ждёт у крыльца.
Сердобольная женщина вмиг откликнулась. Не прошло и четверти часа, как она уже ехала по тёмным улицам Петербурга, встревоженная состоянием здоровья друга.
Но, к её разочарованию, карета вдруг выехала за город и понеслась в неизвестном направлении. Когда, наконец, возница остановился, обескураженная женщина не успела опомниться, как подбежавшие двое мужчин в военной форме подхватили её под руки и насильно увлекли во дворец.
Её грубо втолкнули в большую залу, где было жутко накурено. За накрытым столом в пьяном угаре шумели офицеры. Появление хорошенькой женщины произвело бурю восторга. Поднявшийся над всеми великий князь Константин Павлович, походкой хозяина приблизился к застывшей от страха гостье. И на виду у всех, схватив её, жадно поцеловал в губы.
– Что… Вы себе позволяете?! – дрожащим голосом пробормотала женщина, насмерть перепуганная подобным обращением.
«До чего же она похожа на Репнину…», – подумал Константин, «поедая» глазами мадам Арауж, – «Ну, Варвара Николаевна, настал час расплаты. Я отомщу Вам за всё, что мне пришлось отстрадать по Вашей милости…»
И он, легко подхватив даму, перекинул её через плечо, будто поклажу:
– Господа! Приглашаю всех в «зрительный зал» на представление!
И направился в спальню, унося на плече трофей. Толпа пьяных офицеров, возбуждённая поступком командира, ломанулась за ним. За опустевшим столом остался сидеть