– Ясно… – процедил Ноксмен.
Покупатель вёл быстро и ровно. Фишер сверился с навигацией: их везли на северо-запад. Не в Сан-Франциско ли? Пока на этот счёт можно было только пожать плечами. Выход в Сеть оставался заблокированным, видимо, тюремщик во время проверки закинул заглушку.
– Билл?
– Что?
– Ты по первому разу к частнику?
– Нет. Прошлый срок мотал в Бес-Смертной.
– И как там?
– Повеселее, чем в казённом доме, но и потяжелее.
– В каком смысле?
– Вкалывать всегда тяжелее, чем отдыхать.
– А-а. Ну да… А за что тебя?
– Так, попался.
– Понятно… Эх, вот и я тоже попался…
– В тюрьме виноватых нет, любой сиделец подтвердит.
Тем временем, тюремщик свернул на запад: или вариант Сан-Франциско отпадал, или просто на пути встретилась пробка.
– Да, кстати… Ты, случайно, в художественной сфере не работал когда-нибудь? Ну, там, кино, театр?
– Режиссёрские курсы оканчивал.
– А я – актёрские, и даже снялся в паре сериалов.
– То-то мне показалось, что имя знакомое…
– Правда? – Ноксмен оживился.
– Нет. Шучу. Да. «Толки таксистов».
– Точно! И «Зоопарк».
– Этот не видел. Да и «Баек» только пару эпизодов. Не понравилось.
– Да?.. Ну-у, всё равно приятно, что хоть кто-то обо мне слышал. Только вот, ты киношник, я киношник – к чему бы это?
Через стенки фургона послышался нарастающий гул. Фишер разочарованно вздохнул.
– К перемене мест.
Они проехали ещё немного. Когда покупатель распахнул двери, гул превратился в оглушительный грохот: гремели толстыми лопастями винтокрылы8, одни взлетали, другие по-самолётному заходили на посадку. Тюремщик высадил зэков у ещё одного такого; судя по зарешёченным иллюминаторам, аппарат специально предназначался для перевозки заключённых, возможно, он и принадлежал тюрьме. Освободившийся фургон самостоятельно покатил к себе на базу. В пассажирском отсеке винтокрыла оказались четыре кресла с зажимами для рук и ног; Фишеру и Ноксмену пришлось расположиться в них, бот занял специальный насест у передней стенки отсека, а тюремщик отправился в пилотскую кабину.
– Значит, Высокий Замок.
– Очевидно.
– Будем любоваться Западным побережьем сверху. Красиво, наверное. – Ноксмен почти натурально изобразил присутствие духа, его выдавали только глаза, полные чёрной тоски.
Загудела и начала раскручиваться турбина, а за ней и несущий винт, поднялся несусветный грохот. Ноксмен пытался его перекричать и активно жестикулировал прикованными руками; Фишер отрицательно помотал головой, тогда его спутник в последний раз шевельнул ладонью и угомонился.
Аппарат оторвался от стеклосфальта площадки и, увлекаемый тянущими винтами, начал одновременно набирать высоту и скорость. Земля вскоре скрылась за нижней