Как жить с французом. Дарья Мийе

матушка, глубоко изучившая этнокультурный вопрос перед поездкой, поручила мне ответственную миссию – узнать, правда ли французы едят цветы кабачка. Что лягушки по вкусу вылитая курятина, уже общеизвестно. Народ требует новых гастрономических мифов. Поэтому для чистоты эксперимента я обещала себе есть всё, что предложат. Но куриные сердечки в говяжьих потрошках, которые папа-Мийе приготовил в качестве основного блюда приветственной трапезы, – это слишком. Я бормотала что-то про вегетарианство, надеясь, что это слово звучит одинаково на всех языках. Увы, в лексикон этой семьи оно явно не входило.

      Обед длился три часа. Не по случаю моего приезда – это среднестатистический обед. К каждому блюду из гаража извлекался новая бутылочка чего-нибудь: то шампанского, то ягодной наливки, то лимонной настойки, то сухого винца, то сладкого ликера. И с каждой новой бутылочкой поток моего сбивчивого красноречия становился мощнее. С лиц родителей не сходило напряженное выражение: они коллегиально старались связать мои шепелявые существительные и инфинитивы в синтаксическую конструкцию. Закончилась трапеза тремя шариками сливочного мороженого, щедро политыми «водой жизни» – крепким эльзасским самогоном («Его гнал мой покойный отец, дедушка Гийома. Осталось всего две бутылки», – приговаривала матушка Мийе), и вдохновенной речью в защиту российской нефтегазовой политики на Украине. Моей речью.

      ***

      На второй день стало понятно, что программу визитов придётся сильно сократить. Ведь если в сутках всего двадцать четыре часа, и каждый прием пищи растягивается на три, на знакомство с Южной Францией остается всего ничего. Но один город мы просто обязаны посетить, несмотря на то, что родители – душевнейшие люди, и запас местного алкоголя у них в гараже практически не иссякаем. Так что утром третьего дня мы запаслись питьевой водой и бензином и отправились в Сен-Тропе – город, где в некотором смысле начались наши отношения.

      Со светом в Сен-Тропе творятся странные вещи. Он не разлит по окружающим предметам, как во всех других географических точках, а густ и сконцентрирован – его можно резать ножом на порционные куски. Оранжевой насыпью он лежит в начале переулка, теплой буханкой таится в углу внутреннего дворика, золотой струйкой стекает с крыш в разломы узких улиц. Неслучайно здесь любят снимать кино о красивой жизни. Съемочные группы могут экономить и на осветителе, и на гримёре – в этом свете все недостатки кожи и фигуры становятся достоинствами. На Пляс-де-Лис мужчины – действительно, все как один в белых льняных костюмах – играют в петанк. Тяжелые металлические шары глухо бьются друг о друга и, взрывая песок, отбрасывают «соперников» на периферию игрового поля. А костюмы игроков, между тем, остаются ослепительно белыми, как в рекламе «Тайда». На таких оптических обманах выстроен миф о Сен-Тропе, где у людей не бывает плохих дней, заусенцев, прыщей, морщин