– Нажрётся как свинья и качает права, – кинула Клава, провожая презрительным взглядом старшую сестру. – Ну и жара сегодня! И пивасика нет холодного. Искупаться бы в Дарье сейчас, – мечтательно добавила она, потягиваясь. Короткая красная блузка поднялась вверх и оголила белый живот Клавы. Петька не мог оторвать взгляда от тела женщины, затем тряхнул головой, как бы отгоняя наваждение, и воскликнул с энтузиазмом:
– А чего, народ? Айда на Дарью!
– Рано ещё, жара не спала. Кому охота тащиться по пёклу к реке? Нас сейчас развезет так, что будем ползти к Дарье на корячках, – лениво произнес Рифат, смешно кривя рот, чтобы все видели его золотую фиксу.
И сплюнул прямо на пол.
– Риф, ну, что ты как верблюд плюёшься? – недовольно воскликнула Марина, стряхивая его руку с острого плечика. – Серёжа, пожалуйста, принеси мне немного воды из холодильника. В горле пересохло от этой жары. Сахара прямо какая-то.
– Вот за что я тебя, Мариночка, люблю, так за твои мозги. У меня никогда ещё не было тёлки, которая бы так во всем кумекала хорошо, как ты. И книг ни одна из тех бл…, ой, пардон, дамы, баб не читала.
Рифат уважительно глядел на Марину, которая зарделась от комплимента ухажера.
– Да ладно тебе, Риф, заливать! – смущенно сказала девушка, всем видом показывая, что устала от его обожания и комплиментов, даже театрально закатила глаза, явно копируя ужимку из какого-нибудь фильма.
– Нет, ты послушай меня, милая! Вот я в школе провел восемь лет, из них пять лет в классе и три в колидоре…
– В коридоре. «Коридор» нужно говорить, через букву «р», а не «л», – снова поправила его подруга.
– Ну, я же говорю, что не голова у тебя, а дом Советов! А я вот учился, учился и всё равно дураком остался. На зоне паханы мне книги втюхивали, только я как читать начну, так у меня голова раскалывается, и темпратура поднимается. Вот как, – парень загоготал сказанной шутке.
– Не «темпратура», а «температура», балда, – снова подала голос Марина, явно довольная, что может показать свои знания.
– Учи меня, учи, Мариночка! – радостно обнял Рифат девушку. – А я тебя другим наукам учить буду, – и снова заржал, довольный сказанным и подмигивая Петьке. При этом он не забывал открывать рот и вертеться в разные стороны так, чтобы фикса была видна всем.
Девушка глупо улыбалась, поблескивая толстыми линзами очков, из-под которых на окружающих смотрели наивные голубые глаза влюблённой до одурения молодой женщины. Она только-только закончила педагогическое училище в городе и отдыхала перед началом школьного года у тётки в посёлке. На дискотеке, куда ходила субботними вечерами с Клавой, соседкой по бараку, познакомилась с Рифатом, этим забавным парнем-татарином,