– Султан, брат мой, не плачь! Я и есть Эли! Прости, кажется, я неудачно пошутила, – неожиданно произнёс Али голосом Эли.
Девушка ловко размотала чалму, лежавшую в её котомке вместе с другими вещами, тряхнула головой, отчего её косы упали на грудь, и ласково улыбнулась:
– Понимаешь, Султан, нет на свете никакого Али, похожего на меня, как две капли воды. Это всё я! Просто в своё время мне пришлось переодеться юношей, чтоб добраться из Архота до Перистана, и я взяла себе это имя – Али, которое я носила, наверное, около года, а потом вновь стала Эльнарой. И через Тазар я тогда проходила, правда, никаким подмастерьем у Аруна я не работала. Мы с ним и беседовали-то недолго, какой-нибудь час, другой, а он видишь, запомнил, уж не знаю почему. Да это всё неважно! Плохо, что мы драгоценности взяли, ведь обещание своё всё равно выполнить не сможем.
– Ну и напугала же ты меня, сестренка! – приятель наконец пришёл в себя. – Ты не думай, я испугался не незнакомца, а того, что потерял тебя, болтун неугомонный! Надо было по сторонам смотреть, а не языком молоть, сам во всём виноват!
– Ты очень хороший, Султан! И не надо на себя наговаривать!
– Это ты, сестренка, очень хорошая и добрая, прощаешь все мои ошибки и нелепости. А по поводу драгоценностей – не переживай! Я так понял, что у Аруна их видимо-невидимо, а нам с тобой в дороге золото не помешает.
– Но мы должны были отказаться от него!
– Разве у нас была такая возможность, Эльнара? Ты же видела, Арун всучил нам эту коробочку чуть ли не насильно… Впрочем, он ничего, по большому счёту, не потерял. Мы будем молиться за его здоровье и благополучие, как только подвернётся возможность. Я знаю лишь один грех на свете, сестренка: быть голодным. Всё остальное, поверь мне, дело поправимое!
За Хоршикским ханством, с его утопающими в садах многочисленными селеньями, с его большими и малыми городами, негласно состязающимися между собой в красоте архитектуры, богатстве казны и искусстве ремёсел, лежала Великая Степь – величавая и бесконечная, как ночное небо над головой; гордая и недоступная, словно острые скалы, по прихоти природы охраняющие южные границы ханства от набегов недобрых соседей из жёлтой страны; до боли родная, как любимая матушка, всегда готовая приласкать – защитить своё дитя.
Дальнейший путь каравана в Бухару пролегал через один из древнейших и прекраснейших городов Азии – Туркестан. Этот город – легенда с его богатейшей историей; с его восхитительными мечетями, изящные купола которых, казалось, парили в небесах; с его чистыми, зелёными и какими-то удивительно благопристойными улицами; с его строгой красотой и особым духом, ощущавшимся в кирпичной кладке древних стен, повидавших немало чего на своём