Корабль только что стал набирать ход после перемены курса во время одного из ответственных поворотов, которые ему приходилось так часто выполнять, когда лоцман впервые обратился к капитану фрегата, все еще продолжавшему наблюдать за весьма важными в эти минуты действиями лотового.
– Наступает решительная минута, – сказал он. – Если фрегат будет нам послушен, мы спасены; в противном случае все наши старания были напрасны.
Старый моряк, к которому он обратился с этими многозначительными словами, отошел от борта и, подозвав первого лейтенанта, попросил лоцмана высказаться обстоятельнее.
– Видите свет на южном мысу? – спросил лоцман. – Его легко заметить по находящейся рядом звезде и по тому, что он время от времени заслоняется волнами. Теперь взгляните на бугор, немного к северу оттуда, он как тень на горизонте, – это холм, который находится далеко от берега. Если мы пойдем так, что не допустим створа[26] огня с бугром, все будет в порядке; в противном случае мы наверняка разлетимся на куски.
– Давайте снова делать поворот! – воскликнул лейтенант.
– На сегодня довольно поворотов и оверштаг и через фордевинд. Здесь места в обрез, чтобы миновать мели, не изменяя галса. Если мы можем обойти Чертовы Клещи с наветренной стороны, значит, наибольшая опасность позади. Иначе будет так, как я уже сказал. Выбора у вас нет.
– Если бы мы пошли тем же курсом, каким входили в бухту, – не удержался Гриффит, – все было бы в порядке.
– Добавьте: если бы течение нам позволило, – спокойно возразил лоцман. – Джентльмены, мы должны спешить. Нам осталось пройти не более мили, а корабль летит как на крыльях. Марселя недостаточно, чтобы держать круто к ветру. Нужно поставить кливер и грот.
– Опасно ставить паруса в такую бурю, – нерешительно заметил капитан.
– Это надо сделать, – хладнокровно ответил незнакомец. – Иначе – гибель. Смотрите! Свет уже касается края бугра. Нас сносит под ветер…
– Будет сделано! – воскликнул Гриффит, выхватывая рупор из рук лоцмана.
Приказания лейтенанта были выполнены с такой же быстротой,