– Капитан Мансон желает знать, нужно ли бросить лот? – с некоторым нетерпением спросил лейтенант.
Лоцман все еще не отвечал. Прежде чем заговорить снова, Гриффит решительно положил ему на плечо руку, с намерением вывести его из задумчивости, и тогда незнакомец так сильно вздрогнул, что лейтенант онемел от удивления.
– Отойдите, – сурово сказал лейтенант людям, которые сгрудились вокруг них. – Займитесь своим делом и подготовьте все к повороту оверштаг[23].
Толпа отхлынула, как волна, уходящая в море, и лейтенант остался наедине с лоцманом.
– Сейчас не время размышлять, мистер Грэй, – продолжал Гриффит. – Вспомните наше соглашение и выполните ваш долг. Не пора ли ворочать оверштаг? О чем вы задумались?
Лоцман схватил лейтенанта за руку и, судорожно сжав ее, ответил:
– О многом, мистер Гриффит! Вы молоды, да и я еще не стар. Но, проживи вы еще пятьдесят лет, вам никогда не увидеть и не пережить того, что довелось испытать мне за мои тридцать три года!
Изумленный столь неожиданным и неуместным в этот момент излиянием чувств, молодой моряк не нашелся даже что ответить, но, не забывая ни на минуту о своих обязанностях, он снова обратился к предмету, заботившему его более всего.
– Я надеюсь, что ваш жизненный опыт связан именно с этим берегом, – сказал он. – Корабль идет быстро, а при дневном свете нам довелось разглядеть так много страшного, что в темноте мы чувствуем себя не слишком уверенно. Долго ли еще мы будем идти этим курсом?
Лоцман медленно отошел от борта и направился к капитану фрегата, но прежде он ответил Гриффиту, и в голосе его слышалась взволнованность, вызванная печальными воспоминаниями:
– Да, действительно, почти вся моя молодость прошла на этом опасном берегу. То, что для вас лишь мрак и тьма, для меня день, освещенный лучами солнца… Но ворочайте, ворочайте, сэр, мне нужно посмотреть, как управляется ваш корабль: скоро мы достигнем места, где он должен нас слушаться, иначе мы все погибнем.
Гриффит с удивлением смотрел вслед лоцману, медленно удалявшемуся в сторону шканцев. Затем, очнувшись от оцепенения, молодой лейтенант бодро отдал приказ, чтобы каждый занял свое место для выполнения необходимого маневра, и экипаж фрегата тотчас же принялся за дело. Молодой офицер не напрасно гордился высокими качествами фрегата, о которых он говорил лоцману, и собственным умением управлять кораблем, ибо успех был налицо. Стоило