Далеко за Полудимом сверчки пели колыбельные, и ее веки тяжелели.
Никто не разговаривал. Тишина сковала округу, и лишь потрескивание ласкающихся на угольках саламандр, да редкие шорохи в воде говорили Ольне, что она все еще не спит, что она все еще по эту сторону мира. Единственным, способным прогнать нахлынувшую дремоту, был страх. Малютка провела глазами по болотам. Мрак становился гуще. Деревья и кусты теряли свой прежний облик, сливаясь с мрачным горизонтом в единое целое. Болотные огоньки плясали тут и там, словно бы упавшие с неба звезды.
Громкое бульканье отвлекло ее внимание. Ольна в страхе посмотрела на болотную гладь, но звуки шли не от нее. Вода в котле закипела. Все четверо очнулись от своих мыслей.
Эльна вытащила четыре большие кружки из Да’ангель.
– Откуда у тебя столько? Ты же не могла знать, что нас будет четверо! – удивленно воскликнула малютка, а потом отмахнулась: – Хотя, можешь не отвечать. Думаю, там еще и праздничный сервант отыщется.
– Не отыщется, – захихикала волшебница. Настроение у нее заметно улучшилось. По крайней мере, теперь Элин смеялась. – Я не таскаю с собой всякое барахло, только самое необходимое.
– А ты много путешествовала до… до того, как империя начала наступать?
– Я много ходила в поисках ингредиентов, Ольна. Есть ведь негласный закон: каждый уважающий себя колдун должен быть хорошим травником. И я была. Мы с Юлием были. Мы видхами пропадали в диких лесах. На бескрайних просторах мы искали редкие травы и корневища. Юлий был мастером в сем деле. Он знал то, что другим лекарям-колдунам было неизвестно, и знания его передались мне и сколотили имя нашего с ним дома.
Волшебница бросила в котел щепотку трав, собранных у Тисовых берегов. Пар, поваливший в воздух, укрыл всех четверых чудесным запахом мяты, смородины, чабреца и мелисы. Краснобокие саламандры закашляли.
Девушка разлила чай по кружкам.
– Мне первой! – жадно воскликнула малютка и протянула грязные худые ручки.
– Вымыть! – приказала волшебница.
«Уж лучше бы она была грозной недотрогой».
Девочка обиженно надулась, но все же послушалась и отправилась к источнику.
В глубокой ясной лужице малютка увидела свое отражение: грязная оборванка с опухшим лицом. Волосы спутались с комками грязи, щеки почернели в саже, на ресницах застыли снежинки из белого мха. Не щадя чистой воды, девочка начала отмывать себя. Ох, как бы ей еще раз хотелось оказаться в горячей бане «Хвостатого Мурка», вдохнуть запах можжевеловых веточек, посидеть на теплых камешках! Но теперь все это осталось лишь приятным воспоминанием. Единственным из Септим-града. Вернутся туда и повторить приятное уже не суждено.
Скривив