– А ты знаешь, что сегодня канун Рош ха-Шана? – сменил он тему.
Она не знала, и инспектор рассказал ей, что это самый любимый его день.
– Не знаю, как тебе это объяснить, – сказал он. – Наверное, тебе просто надо быть здесь.
Одна фраза все отдавалась у него в мозгу как эхо, но из-за расстояния между ними вслух он ее не произнес: «Когда в этот вечер заходит солнце, оно как будто осознает, что заходит в последний раз». Перед тем как попрощаться, он спросил Марьянку:
– По мне-то скучаешь?
И она ответила:
– Да.
А назавтра в полдевятого Натали Пинхасова появилась в его кабинете и через минуту уже рассказывала об угрожающем звонке. Это была двадцатидвухлетняя девушка с бледным и красивым лицом. Авраам поблагодарил ее за то, что она согласилась в канун праздника приехать и дать показания. Почти все время Натали сидела с опущенными глазами, говорила тихим голосом и оглядывалась вокруг, словно в комнате был кто-то еще, кого она не видела. В ее каштановых волосах виднелись полоски красного цвета. Инспектор спросил, как долго она работает в этом садике, и Натали сказала, что с начала учебного года, меньше трех недель. Он заметил, что на затылке под каштановыми волосами у нее длинный шрам.
– Как вы попали на работу в этот садик? – задал Авраам следующий вопрос.
– Прежняя хозяйка меня порекомендовала. Я в прошлом году не имела постоянной работы. Заменяла помощниц в нескольких детсадах. Неделя тут, неделя там… Нынче в садиках трудно найти работу. Перед началом года мне позвонила одна женщина, у которой я работала, и сказала, что Хава срочно ищет помощницу.
– Почему же срочно?
– Потому что прежняя помощница ушла за несколько дней до начала года.
Инспектор разговаривал с девушкой деликатно. Предложил ей кофе или чай. Спросил, где она проживает. Оказалось, что Натали ездит на работу двумя автобусами и выходит из дома примерно в полседьмого. Садик открывается без четверти восемь, но ей полагается быть там на четверть часа раньше, чтобы помочь Хаве Коэн все подготовить и принять детей. Потом Авраам спросил, не заметила ли Пинхасова в садике чего-нибудь необычного, и она осторожно спросила:
– В каком смысле «необычного»?
– Ну чего-нибудь, что вас поразило. Что показалось вам необычным, и вы увидели некую связь между этим и подложенным муляжом.
Натали снова огляделась вокруг, и инспектор добавил:
– Обещаю: все, что вы скажете, останется между нами. Ни одно слово отсюда не выйдет.
Девушка пощупала свой шрам на затылке.
– Там было двое родителей. Которые перецапались с Хавой. Но не думаю, что это как-то связано с муляжом.
– Неважно. Я хочу, чтобы вы рассказали, как вам это показалось. Родители… И что там было?
– Они с ней переругались.
А Хава Коэн сказала Аврааму, что у нее ни с кем не было никаких конфликтов…
По