– Хватит!
Я бросил окурок на пол, поставил чашку недопитого кофе рядом с небольшим строением, напоминающем тумбочку, и вышел из комнаты.
– Территория для высокоинтеллектуальной молодежи, не ведающей о табаке? – Спросил я, вернувшись в реальность.
– Территория театра, то бишь общественного заведения, – почти моментально отрезала она, – так что брось сигарету.
Скорее всего, она была достаточно самоуверенной, потому что после сказанных слов развернулась и с победоносным видом зашла обратно в здание. Меня, к сожалению, или к счастью, не взволновали ее слова, поэтому я выкурил всю сигарету и только потом сдвинулся с места.
Гуляя по вечернему городу и сталкиваясь с идущими мне навстречу пустыми лицами, я все чаще вспоминал эту девушку, которая, как мне показалось, играла именно в той пьесе, которую мне посчастливилось увидеть. Время клонилось к десяти, поэтому я повернул обратно и с уверенным видом пошел к зданию театра в ожидании той дамы. Зачем я это делал, не знаю до сих пор.
Я простоял с незажженной сигаретой во рту не совсем долго, но за это время любой намек на людей исчез с улицы, и причина моего существования в этом месте торопливо вышла, пытаясь закинуть на плечо сумку. На этот раз на ней не было того нелепого наряда, а волосы аккуратно лежали на плечах. Наши взгляды встретились, но это не помешало ей пройти мимо, не сказав мне ни слова.
– В чем дело? – Спросил я, догнав ее.
– Ты о чем? – Испуганно ответила она, не остановив шага, и притворилась, словно совсем не узнает меня.
– Ты ничего не сказала по поводу сигареты, – промямлил я, продолжая держать ее во рту.
– Мне все равно, если честно.
– А в театральном платье тебе не было все равно.
Она резко остановилась, взглянув на меня строгим, уставшим взглядом.
– С тобой все в порядке? Ты хочешь, чтобы я сделала тебе замечание?
– Было бы неплохо, – усмехнулся я.
Она вытащила сигарету из моего рта и, грубо бросив на землю, стала демонстративно ее топтать.
– Доволен?
Я засмеялся так, чтобы не обидеть ее, но все же легкая неприязнь проскочила между нами.
– Ты такая смешная, – сказал я.
Она не обратила на эти слова внимания, но, заметив, что я все еще продолжаю идти рядом с ней, остановилась и посмотрела на меня взглядом мученика, но какого именно мне не известно. Как же приятно было осознавать, что мне все же удается разглядеть ее лицо. Казалось, ничего прекраснее этого момента не происходило со мной на протяжении долгих лет.
– Слушай, – начала она, вздохнув, – чего тебе?
– Ничего, – беззаботно ответил я, покачав головой.
Девушка возмущенно развела руками, пытаясь самой понять причину моего глупого и бесцельного поведения, и вновь устало вздохнула. Кажется, в ее голове созревали подходящие для ситуации слова. Я понял это по легкому движению губ