А вот о совместном походе с Игорем рассказал во всех подробностях.
…Сидели они в кабинете Щетинкина, прикидывали, какими еще способами можно узнать о судьбе Баринова.
– Черт дери, прямо к цыганке какой обращайся! – в сердцах сказал он тогда.
Игорь помялся и осторожно напомнил об их «коллекции» гадалок, знахарей, ясновидящих и прочих лиц, обладающих экстрасенсорными способностями. И, как наиболее внушающего доверие, упомянул Коровникова.
Долго не раздумывая, поехали к нему, по дороге прихватили у Лизы из альбома фото Баринова, на всякий случай.
Игоря Коровников знал плоховато, Щетинкина вообще видел первый раз и поначалу попытался от всего отнекиваться – мол, и я не я, и лошадь не моя… И вообще об экстрасенсах только слышал, сам же он простой «травник», собирает лекарственные дикоросы, сдает в аптеки, ну, иногда кое-кого пользует, по доброте души…
Однако под мягким давлением сдался. Но заявил, что при всем уважении к Павлу Филипповичу все равно ничем помочь не сможет.
– Я ж целитель, не телепат какой-нибудь, не гадалка доморощенная…
– Врачеватель, значит, – задумчиво сказал Щетинкин.
– Целитель, – терпеливо поправил Коровников. – От слова «целостность». Я восстанавливаю целостность, полноту организма, а врач – врачует, лекарь – лечит… Разницу улавливаете?
– Ну что ж, извините, Василий Петрович. На нет и суда нет. Идемте, Сергей Валерьевич, – поднялся Игорь из-за стола, отставив чашку с душистым отваром, которым их угостил хозяин.
– Вот что я вам посоветую, – явно колеблясь и раздумывая, сказал Коровников, глядя на фотографию Баринова. – Раз уж считаете, что все способы хороши… Дам я вам адресок. Правда, сам Павел Филиппович, когда я его на ту гражданку вывел, только посмеялся, даже не стал заносить в свой кондуит. А вы сходите, может, что путное получится.
Отправил Коровников их действительно к цыганке, Вите Ионовне. Озабоченно попросил быть с ней повежливее, не спорить, беспрекословно делать все, что скажет…
Жила она в Молдавановке, одном из самых криминальных районов города, в шикарном особняке красного кирпича, спрятавшимся за высоким глухим забором – только блестела поверх него крыша из светлой кровельной жести, с затейливым флюгером на коньке.
Калитку в зеленых металлических воротах открыла сама хозяйка. Внимательным взглядом осмотрела сначала щетинкинскую «Волгу», потом их самих, кивнула и отступила на шаг, приглашая войти. И здесь же, во дворе, даже не дослушав, потребовала аванс – двадцать пять рублей, и непременно одной бумажкой.
– В руки не давай, вон туда положи и камушком сверху придави, – она указала на стол под навесом в глубине двора.
В дом прошли через заднее крыльцо, сразу попали в небольшую полутемную комнатку, всю увешенную