– А тебе на кажется, Серега, что «Ифа» не совсем предназначена для таких испытаний? Из нее лесовоз – как из палочки трактор! Задний мост слабенький, чулочки тоненькие, а ты на нее, беднягу, сырые коряги…
– Заглохни, Дима! – от шутливого еще недавно тона «пана директора» не осталось и следа. Сергей Викторов всецело был поглощен решением сложного уравнения, в котором пьянящая страсть наживы сравнивалась с трезвыми доводами рассудка.
Больше нагрузишь – больше выручишь; меньше нагрузишь – вернее домой довезешь, без риска обломаться и встать раскорякой посреди дороги.
– Чем больше посижу – тем больше наловлю я… – задумчиво мычал под нос Викторов, мучительно борясь с искушением. – Чем больше наловлю – покушаю сытнее; чем больше я поем, тем больше я посплю… Чем больше я посплю – тем буду здоровее!
Искушение, как всегда, взяло верх. Повинуясь указующей деснице клиента, крановщик довесил на трудовой горб тяжко крякнувшего грузовика еще четыре толстенных ствола.
«Ифа», казалось, застонала человеческим голосом. Затрещали под неподъемным грузом борта, заскрипели прогнувшиеся сверх меры рессоры. Зад машины просел чуть ли не до земли; кабина же, напротив, рванулась вверх, будто собираясь взлететь в лазоревые небеса.
Кошелев встревоженно покачал головой, но не сделал ни малейшей попытки воспрепятствовать чинящемуся на его глазах вандализму.
«Партизаны» прочно увязали разошедшиеся далеко в стороны борта грузовика, приняли, не глядя, полагающуюся мзду и нетерпеливо замахали руками, прогоняя крохоборов прочь – следом за «Ифой» уже вырос длиннющий хвост таких же нетерпеливых «лесопромышленников».
На этот раз веселый свист не смог пробиться сквозь крепко стиснутые зубы Кошелева. Мгновенно вспотевшему, несмотря на прохладное утро, водителю-профессионалу было не до песен.
Перегруженный грузовик с натужным ревом пробивался по раздолбанному лесному «хайвэю» к голубой мечте всей своей подневольной жизни – федеральной автотрассе. В надсадных выхлопах дизеля, громком скрипе всех частей «Ифы», тяжелых вздохах тормозов явственно слышалась полупесня-полуплач: «Хочу домой, в Германию!»
Однако сгорбившиеся в кабине двое ненормальных с каменными лицами такой привилегии даже к пенсии трудяге грузовику не обещали. Напротив – выбравшись из лесной чащи на ровную серую ленту асфальта, державшую среди темных лесных массивов неуклонное направление на юго-восток, Кошелев воткнул третью передачу и выжал педаль акселератора до пола.
Дизель удрученно взревел, однако вынужден был подчиниться насилию. Из последних сил он поволок, задыхаясь и кашляя, тяжеленный воз отнюдь не хворосту.
– Откуда дровишки? – подмигнул хитрым глазом «поп» Викторов.
– Из лесу, вестимо! – повеселел