Мадонна. Проклятый город. Арчибальд С Скайлс

чисто физически ощутила зуд от желания оседлать ее. Я люблю готовить. Мне нравится просто так, ни с того ни сего, взять и испечь пироги или затвориться на кухне на весь день и лепить пельмени с семью сортами начинки или освоить какой-нибудь сложный рецепт. Видимо, богиня Веста⁵ прочно поселилась в моей душе. Но понимаешь, как это здорово: просто готовить, просто иметь очаг только тогда, когда вдруг лишаешься этой возможности. И хотя я была безмерна благодарна Ольге за то, что она меня приютила, дала денег на операции и всячески поддерживала, но был у нее свой пунктик, который отравлял мне жизнь у нее до невозможности: кухню она считала настолько своей, что без ее разрешения я могла бы разве только чайник поставить. А тут такой очаг! И главное, «ничей».

      И хотя Ольга теперь почти всю неделю жила в Москве, а в город прилетала только в пятницу, готовка у нее дома, где я до сих пор жила, не доставляла мне удовольствия. После работы я забегала к ней накормить тоскующего от одиночества кота и, если кто-то был в студии, ехала прямо туда упражняться в кулинарии. Мы жили как бы параллельной жизнью. Я оккупировала кухню, а парни холл.

      Оттуда до меня долетали только обрывки их разговоров. Васин голос:

      – Мужчина – это точка, а женщина пространство. Мы в ней, как огонек на экране осциллографа. Женщина нужна нам, как пространство бытия.

      Аркадий говорит:

      – Ну, за не имением пространства, можно осциллировать самому. Левой, правой.

      Оба смеются, а я достаю телефон и начинаю искать, что такое осцилляция. В тайне от парней я читала Отто Вайнингера⁶. Домучивала до конца его книгу. Я взялась за нее, когда несколько раз подряд слышала его имя в спорах Аркадия и Васи про супермужество. Мне, сама не знаю почему, всегда было интересно узнать, как именно мужчины воспринимают женщин. Но все-таки есть вещи, которые они, наверное, никогда не поймут просто потому, что их нельзя понимать мужским умом. Он воспринимает все ограниченно. Только в рамках логики. Вот и Вайнингер, препарировав женщину, как лягушку и не найдя в ней духовного начала, в двадцать три года покончил с собой. Тут же вспомнился мне и Лермонтов, а за ним и Джек Лондон с его «Мартином Иденом». Почему мужчине все время надо дойти до чего-то и поставить точку? Бог и так ее поставит, когда надо будет, а пока пей и веселись юноша. Неужели нельзя просто наслаждаться прогулкой? И в любви они такие, и в отношениях: сделать и успокоиться.

      В этой связи вспомнила я наш разговор с Викой.

      – Знаешь три главных секрета женской привлекательности? – Спрашивала она за большой чашкой желеобразного шоколада, который заменял ей целый обед.

      – Знаю, – говорю я. – Внешность, внешность и внешность.

      Вика смеется.

      – Статус, сексуальная привлекательность и доступность. Нужно, чтобы эти три вершины никогда не совпадали, и мужчина, покорив одну, тут же понимал, что осталось еще две, а покорив другую, понимал, что лишился приза за первую и так бы и ползал туда-сюда всю жизнь… Гад ползучий, – заканчивает она, и мы обе смеемся.

      – Представляешь,