Ромала запричитала по-цыгански, и Полина Яковлевна пожалела старуху.
– А сколько у вас детей? – спросила она.
Бабка пожала плечами.
– Сколько было рождено, не помню, – ответила та, – а выросли двое лишь. Старший был женат на Розе, да только убили его. Давно уже, лет десять прошло. Младший где-то колесит по дорогам. Но ни у Розы, ни у Ады – моей младшей снохи – дочек нет. Кому дар свой отдать не знаю. Бог дочерей не дал, внучек тоже. Вот Ромалочке, наверное, и отдам.
И старуха загулила над крохой. Девчонка посмотрела на нее и улыбнулась. Мать Светы насторожилась.
– Какой дар?
– Вижу я далеко, да только ты в это не веришь, стоит ли тогда говорить об этом?
Полина Яковлевна посуровела.
– Естественно, не верю, – ответила она, – глупости все это. Предвидение, предсказание, гадание – ложь все. Не хочу, чтоб моя внучка ходила с протянутой рукой по улицам и приговаривала: «Позолоти ручку, дорогая, всю правду скажу!»
Черные брови старухи сошлись на переносице, а взгляд стал хищным.
– До стольких лет дожила ты, Поля, а не знаешь, что настоящая гадалка денег не возьмет. Вот, например, как дурят. Видят, идет одна, на руке имеется кольцо. На правой – замужем, на левой – разведена. И начинают петь, что ты и так знаешь Замужней говорят о злюке-свекрови, а разведенке о разлучнице-стерве, да советы дают, как мужика вернуть в семью. А я человека насквозь вижу. Вот ты будешь жить долго. До правнуков, правда, не дотянешь, но Ромалу замуж выдашь. И смысл твоей жизни в этой черноглазой девчонке заключен, потому что не будет у тебя никого больше, ради кого стоит жить. А Ромала будет знать тебя матерью, так как ее собственная очень скоро предстанет перед нашим Создателем.
Полина Яковлевна с каждым словом, произнесенным цыганкой, все больше мрачнела. Наконец не выдержала, подскочила на ноги, да Ромалу-малышку отвернула от прабабки.
– Чего раскаркалась? – крикнула она, и новорожденная от ее резкого крика заплакала.
Цыганка выпрямилась и смерила зоркими глазами женщину, которая укачивала на руках ребенка. Полине Яковлевне стало не по себе от этого взгляда. Она чувствовала его на себе, как руку. Но слова слетали с губ помимо воли:
– С чего Свете умирать? Молода, здорова, только матерью стала. Попридержи язык, Ромала! Задурили голову бедной девочке своим Богом. Нет Его! Природа нас создала!
Старуха хмыкнула:
– Ты еще скажи, что мы от обезьян произошли.
Женщина покраснела и не могла справиться со своими эмоциями.
– И что с того? – крикнула она.
Ромала пожала плечами, ухмыльнулась и направилась к двери. Она открыла ее, но на пороге остановилась и, не оборачиваясь, обронила, как бы невзначай:
– Ничего, конечно. Да только, как не крути, а на все воля Божья. И к несчастью в твоей жизни наступит такой день, когда ты сама переступишь порог церкви с верой и надеждой на милость