Они прилетели в Сиэтл утром, тоже на Боинге, из Солт-Лейк-Сити, с пересадкой в Сан-Франциско. Миссис Анна не говорила Констанце, где сейчас ее муж, однако в аэропорту, в очереди к региональному самолету на север, Констанца заметила грусть в серых, обычно спокойных глазах женщины. От шевроле они избавились, продав машину в Солт-Лейк-Сити. В Сан-Франциско, за чашкой кофе, Констанца оглянулась:
– Миссис Анна кормить пошла. У меня есть деньги… – пальцы скользнули к индейской сумочке, – я могу выйти на улицу, взять такси, поехать в порт. В Риме Этторе меня на такси забрал… – Констанца никогда не вызывала такси, не знала, где в городе находится порт.
– Мост Золотые Ворота, – смутно вспомнила она, – я видела фотографии, в энциклопедии. Нет, в семейных альбомах, на Ганновер-сквер. Дедушка Джошуа и бабушка Бет жили в Сан-Франциско… – Констанца привыкла не интересоваться ненужными для работы вещами:
– Я даже не знаю, хватит ли у меня денег, на такси… – растерянно поняла она. До войны Констанцу всегда возили на машине:
– В Кембридже я на велосипеде ездила… – несколько велосипедов прислонили к стене ресторана, – а в Лондон меня сопровождали. Я никогда сама не покупала билеты… – до войны Констанца понятия не имела, сколько стоит билет на поезд:
– Я, кажется, знала цену на сигареты. Остальную провизию Тони заказывала, а в рестораны я не ходила… – запах жареной рыбы напомнил ей о каникулах, в Саутенде.
Покойные тетя Юджиния и дядя Джон водили детей на знаменитый пирс. Сухо трещали винтовки, в тире, звенел электрический трамвай, мальчишки прицеливались, в деревянном балаганчике:
– Стивен мне медведя выиграл, а я сказала, что лучше бы книгу… – Констанца отпила слабого, горького кофе, – мне пять лет тогда исполнилось… – кофе в Америке варить не умели:
– В Лос-Аламосе мне приносили кофе, похожий на итальянский, – вспомнила Констанца, – у них, наверное, машинка особая стояла… – обед, у Ивара, заказывала миссис Анна.
В Сан-Франциско Констанца так ничего и не решила. Дождавшись спутницы, она вышла в дамский туалет. Констанца рассматривала, перед мутным, во весь рост зеркалом, хрупкую, изящную фигуру, в синих джинсах и ковбойских сапогах:
– Миссис Анна сказала, что мне идут брюки… – Констанца, быстро, прикинула в уме измерения, – интересно, когда мы начнем строить трехмерные модели вещей. Не на бумаге, а, скажем, на экране… – Констанца впервые увидела телевизор в Лос-Аламосе.
Она, разумеется, не собиралась смотреть никаких программ, да и модель не действовала. Оппенгеймер заказал телевизор, когда они с Констанцей обсуждали усовершенствование работы вычислительной машины, ЭНИАК:
– Я доказывала Оппенгеймеру, что программисту нужен экран, –