Вельяминовы. Время бури. Часть третья. Том второй. Нелли Шульман

бегали кроссы, с полной экипировкой. На пять миль, на десять миль… – в горной Шотландии девушки прыгали с парашютами, с двухдневным запасом провизии. Они должны были уметь разводить костры, охотиться, и рыбачить. Кроме скальпеля, у Лауры не было при себе никакого оружия:

      – Себя я прокормлю… – здешняя местность напомнила ей север Шотландии, – но мальчик, мой сын… – сунув руку под платье, Лаура зажала пальцами клык, в медной оправе. Ребенок надрывался, крича высоким, жалобным голосом:

      – У меня и пеленок сухих нет, – поняла Лаура, – платье можно выжимать и плед тоже промок… – она стучала зубами. Лаура помнила, что белые, в Аргентине, как и в Северной Америке, сгоняли индейцев в резервации:

      – В прошлом веке на них охотились с собаками, как на животных. На Огненной Земле, вообще, кажется индейцев не осталось, одни метисы… – Лауру окутывал туман, но голова, стала, неожиданной ясной.

      Впрочем, прошлую ночь она, все равно, помнила плохо:

      – У меня руки были в крови, словно в Нойенгамме. Я пошла к Эмме, взяла своего ребенка… – поскользнувшись на камнях, едва удержав равновесие, Лаура остановилась. У щиколоток бурлила стылая, прозрачная вода:

      – В Нойенгамме Эмма мне помогла, вынесла ребенка из лагеря… – Лаура нахмурилась:

      – Я помню, что у нее был сверток. Но ребенок родился живым… – мальчик, в перевязи, охрип от крика, и только поскуливал, как зверек. Лаура посмотрела на запавшие, закрытые глаза, на бледные щеки:

      – Он совсем маленький, а моему сыну… – она помнила, что в Нойенгамме родился мальчик, – моему сыну сейчас должно быть два года. Ему два года, третий идет… – в голове опять зашумело. Лауре надо было найти сухое, теплое место, и передохнуть:

      – Я высплюсь, и молоко, обязательно, придет… – спотыкаясь, она побрела дальше.

      Лаура оглядывала простую, голую хижину:

      – Дальше я ничего не помню. Я, кажется, упала… – она провела рукой по груди:

      – Где мальчик, что с ним случилось… – платье, плед, белье и туфли у нее забрали. Лауре не было холодно. Несмотря на легкий, морской ветерок, шалаш хорошо протопили. Она опять услышала далекие клики чаек. Пахло влажными водорослями, Лаура подумала: