В этот бар я приходил частенько. Как минимум раз в неделю. И каждый раз я заказывал Пина-Коладу без взбитых сливок, усаживался у окна и рассматривал прохожих. За Пина-Коладой шли несколько слоистых шотов, а представление заканчивалось серией из пяти рюмок «Трех мудрецов».
В тот вечер я засиделся с Пина-Коладой слишком долго. Так всегда бывает, если уходишь с головой в свои мысли. А когда я, наконец, очнулся от состояния близкому ко сну, то обнаружил, что вечер сменился ночью, и гостей можно было пересчитать по пальцам. Я подошел к барной стойке:
– Добрый вечер! – произнес парень лет двадцати, – Еще что-то будете? – он стал протягивать карту бара, заученную мною наизусть.
– Налей на твое усмотрение. Главное покрепче, – я плюхнулся на высокий стул.
– Может быть «Гимлет»? – он доброжелательно улыбнулся.
– Слушай, я тут околачиваюсь уже года три, а ты мне предлагаешь эту ерунду! – я тоже состроил улыбку, – Налей пополам золотого и черного рома в стакане.
– Ничего себе. Это будет довольно крепко.
– Первая смена? – спросил я ни с того ни с сего. И спросил резче, чем хотел.
– Да, – недовольно протянул он.
– Макс.
– Сергей.
Так знакомиться умеют только мужчины. Каждый из нас лишь назвал свое имя, но по тому, как человек представляет себя можно многое понять. Одни начинают рассказывать свою биографию с самого зачатия, как его или ее отец спорили по поводу имени, какие были еще варианты. Другие без эмоций продублируют слова из паспорта. А третьи, играя оттенками голоса, небрежно называют имена. Этот парнишка мне понравился. Грубые черты лица, с суровыми морщинами между бровями, свидетельствовали о непоколебимой воле и желании быть всегда и во всем первым.
– Может, выпьешь со мной? – предложил я, – Один черт из гостей только те голубки да байкер. И до закрытия всего-то, – я посмотрел на циферблат японских часов, – Час остался.
– Я не против. Только есть такая примета, что, если ты делаешь коктейли для гостей, то сам не можешь их пить. Так что делай ты.
– Не боишься, что тебя уволят за то, что ты пустил эдакого раздолбая вроде меня за стойку? – я посмеялся.
– Про некоего Макса мне рассказывал каждый из персонала. И в том, что ты именно тот Макс, сомнений не возникает. Поэтому не думаю, что будут проблемы. Давай, смелее. Я пока пойду, переоденусь.
Сергей ушел в подсобное помещение, где размещался кухонный бокс, в котором готовились сочные бургеры и шаверма. Я встал за стойку, думая, чем занять себя в его отсутствии. В этот момент двери бара распахнулись, и, минуя порог, в заведение ввалилась кампания из пяти студентов. Они все, без исключения, были пьяны. Двое парней походили на программистов. Сутулые, хиленькие в плечах,