Для того чтобы появлялись ступени, нужно было постоянно дуть в гармошку, держа ее губами. Считать и проговаривать вслух в таком случае невозможно, только про себя. Это было Федору сложно. Он легко мог сбиться. К тому же губная гармошка звучала, только если он закрывал глаза. А это значит, что нельзя увидеть ничего вокруг, когда поднимаешься. Что же делать?
Мальчик внимательно рассмотрел свой узор на песке и решил помогать себе хлопками.
«Если расщелина, я буду хлопать один раз, если выступ, то два раза, прямой участок на горе – трижды». Федор проговорил мысленно про себя несколько раз последовательность выступов, прямых участков и расщелин. Получился повторяющийся ритмический узор: «Три хлопка – два хлопка – три хлопка – один хлопок, три-два-три-один, три-два-три-один».11
Мальчик потренировался несколько раз. Наконец запомнив последовательность движений, поднес к губам дудочку, закрыв глаза. Мелодия зазвучала, мальчик начал отхлопывать в ладоши выступы и расщелины. Лестница быстро подняла его на нужную высоту. Федор открыл глаза и прямо пред собой увидел вход в пещеру дракона.
Он осторожно спустился в расщелину. За спиной послышался шорох. Мальчик оглянулся. Лестница, словно из песка, рассыпалась в воздухе. Он попробовал дунуть в гармошку еще раз. Та молчала. Поняв, что гармошка потеряла волшебную силу, мальчик положил ее в рюкзак и на цыпочках вошел в темную пещеру.
Дракон возвышался в центре мрачной пещеры покатой горой. Бока чудовища ходили ходуном от мощного дыхания. Мальчик осмотрелся. На потолке спали летучие мыши, изредка вздрагивая во сне и попискивая. Пол был неровный, то и дело попадались камни и ямы.
Федор двинулся вперед, но в темноте не заметил булыжник. Оступился и упал. От шума проснулись летучие мыши. С пронзительным писком вылетели они со свода пещеры и закружились в воздухе, то и дело вцепляясь мальчику в волосы. Федор закричал от неожиданности и начал отмахиваться от них. Голова мальчика заболела и закружилась.
Вдруг все смолкло разом. Мыши испуганной стайкой вжались в потолок пещеры. Федор обернулся к дракону. Тот начал просыпаться. Сопение прекратилось, веко единственного глаза в центре лба стало подрагивать. Дрожь прошла по телу дракона, он приоткрыл глаз.
И тут произошло странное. Глаз оказался ярко-красным и пронизывающим насквозь. По мере того, как он открывался, тело исчезало. Дракон, просыпаясь, становился невидимым. Понять, где он, можно было только по шуму дыхания и движений, да по зловещему красному блуждающему огоньку глаза.
– Кто ты? – раздалось грозное шипение дракона. Федор зажмурил