Бирман уставился на снимки, точно видел перед собой нечто фантастически интересное. Изучив фото, он пристально уставился на мое лицо, словно пытался найти соответствие между оригиналом и художественной работой. Мне стало обидно. Вот дурак, неужели непонятно, что это я на фотках?
– Я могу оставить их пока в деле?
– Эти нет. Я сделаю копии.
– А это все фото, что были сделаны?
– Нет. Думаю, около сотни снимков всего было. Хороших – штук двадцать. Пять-семь вошли бы в коллекцию.
– А Вы видели их все?
– Нет, Дионис отобрал снимков десять для примера. Чтобы доказать, что он не замылил тему в стол.
Бирман вопросительно уставился на меня. Сзади кто-то хихикнул.
– Я имею в виду, что у него бывали работы и отснятые серии, которые никогда не печатались и не выставлялись. Когда я согласилась позировать, я была процентов на пятьдесят уверена, что и с этой темой будет так же. Что он напрыгается с камерой вокруг меня, а потом и думать забудет фотографии сделать.
Бирман неожиданно перебросил снимки на стол великану, до этого сидевшему в образе монументального изваяния. Тот мельком глянул на них и протянул ботанику. Ботаник поднес снимки к самому носу, отставил обратно, снова приблизил и высказался:
– Нет. Я абсолютно уверен, что нет.
Мы с Кириллом недоуменно переглянулись. Бирман забарабанил пальцами по столу и объяснил:
– Студия Шкуркина была разгромлена. Есть предположение, что искали какие-то фотографии. Мы вчера весь день там рылись. И не видели ни одного вашего фото, Маргарита Евгеньевна.
– Но должны были остаться негативы.
– Пока мы ничего подобного не нашли.
Ну, неужели эта компания арийца, верзилы и очкарика полагает, что Диониса отравили из-за бесценных бумажек с моей физиономией? Нет, я, конечно, неплохо получилась на этих фотках, но зачем фотографа калечить?
Внутри меня вдруг созрела уверенность, что в ответ на мой интерес к маме тихо приоткрылась дверца семейного шкафа со скелетами. Было весьма вероятно, что я если не родная мамина дочь, то родственница. Но кто и почему мог решить, что это представляет для него угрозу? Денег в семье больших никогда не было. Старинные легенды о сокровищах прадедушки отсутствовали. Никаких фамильных брюликов, золотых дублонов и потерянных замков. Тогда из-за чего сыр-бор?
Пока я размышляла, оказалось, что Кирилл и оперативники уже прощаются. Бирман разглагольствовал о том, что «ведется следствие». Журналист обещал сохранить тайну и всячески содействовать ментам в их работе. Мужчины обменялись кучей рукопожатий, визитками, непонятными шуточками.
Только напоследок Бирман повернулся ко мне:
– До встречи, Маргарита Евгеньевна.
– До свидания. Берегите себя.
В серых глазах появился невысказанный вопрос. Не дождетесь. Никаких объяснений. Никаких лишних