– Зин, пойдём, – сказал отец. – Всё в порядке.
Азовское море
Той же ночью, шёпотом на кухне, было решено как следует познакомиться и подружиться с двоюродной тётей Зининого отца, проживавшей в посёлке Ильич на берегу Азовского моря. Другой посёлок Ильич, с величественной природой, находится в Алтайском крае, но у Зининой семьи там не было родственников. Кроме того, алтайский посёлок регулярно затопляет и засыпает оползнями. Часть населения живёт в бараках, зимой трещат морозы, туристов нет, денег нет, в местной речке однажды нашли расчленённые трупы двух девушек. Даже если бы у петербургской Зины никогда прежде не было суицидальных настроений, там бы они возникли.
На следующий день отец зашёл на почту и отправил две телеграммы: «тоня сестрица жива ещё вопр пятнадцать лет не виделись приезжай в гости внуков привози люся из ильича» – на свой адрес, и «спасибо за приглашение прилетаем воскресенье с зиночкой и подарками встречайте тоня» – в посёлок Ильич на Азовском море. Получив первую телеграмму, он отправился к своей матери.
– Мам, как здоровье? – спросил он, переступив через порог её квартиры на улице Уточкина. – Молодцом? Вот, тётя Люся тут тебе телеграмму прислала. На наш адрес. Твой потеряла, должно быть. В гости тебя зовёт. С внуками. Вот два билета на самолёт. Ванька не хочет ехать. Зина с тобой поедет. Она болела сильно. В этом году поступать не будет. Врач сказал, надо её на море. Так что можешь её там на зиму оставить. Подарки для тёти Люси я прямо в аэропорт привезу. Вылет в воскресенье.
Вылетели в воскресенье. Когда самолёт оторвался от земли и взял курс на юг, Зина обратила бледное лицо к бабушке и спросила:
– Бабуля, а мы разобьёмся, упадём и умрём, да?
– А? – бабушка оторвалась от иллюминатора. – Ты что такое говоришь, Зин? Никуда мы не упадём… А хотя бы и упали. Смотри, как красиво всё, – бабушка мечтательно ткнула пальцем в иллюминатор. – Всё лучше так помирать, чем в Боткинской больнице на койке.
Внизу зеленела под ярким солнцем Ленинградская область.
Тётя Люся, 63-х лет, загорелая и коренастая, встретила их в аэропорту в Анапе. Она выглядела так, словно приехала с фотосессии для обложки журнала «Крестьянка» за август 1981 года. Её лицо и ситцевое платье вселяли уверенность в завтрашнем дне.
– Ой-ой-ой-ой-ошеньки, – при этом сказала она. – Ужасть-то какая! Тонечка, Тонечка, как мы с тобой постарели! Как времечко-то бежит! Када ты прошлый раз приезжала, Брежнев ещё ж был!
– Уж был так был, – подтвердила Зинина бабушка.
Сын тёти Люси дядя Коля погрузил вещи в багажник запорожца и повёз всех в посёлок Ильич. У него была смуглая лысина, много железных зубов и жена, которая ушла несколько лет назад.
– С тех пор в одну харю детей воспитываю, – похвастался дядя Коля, держа два пальца правой руки на руле.
– И ни хера не в одну, ну шо ты прибедняешься-тааа, – возмутилась тётя Люся. –