– Нет, – отрезала я. – Не знаю.
– Ты успокойся, подумай хорошенько, может быть, говорил он что-то о своих планах на вечер, ты просто значения не придала, – спокойно сказал Виталий. – Если что-то вспомнишь, сразу же мне звони. Немедленно! И я тоже, если какие новости, сразу с тобой свяжусь. Я же понимаю, Лада, не деревянный небось.
– Спасибо, Виталик.
– Ну, иди, иди. Тебе надо успокоиться.
Я вышла в коридор и бегом бросилась в подвал.
– Эрик, я пошарю в твоём компе? – я заглянула в одну из каморок, где Эрик занимался своим подопечным. – Мне очень срочно.
– Пошарь, только мои окна не закрывай, – ответил Эрик, не поднимая головы.
Я прошла в его закуток, присела на табурет и сразу же полезла в поисковую базу дружины.
Никита Корышев, кикимора второй группы… Улица Мира, дом тридцать один, квартира двадцать четыре. Да… Где шестнадцатая линия и где улица Мира. Неблизко. Вряд ли эти два адреса могут быть связаны между собой. Но проверить нужно обязательно.
– Что случилось? – спросил Эрик встревоженно, заглядывая в закуток. – На тебе лица нет.
– Макс Серов пропал.
– Я слышал, – кивнул Эрик. – Да найдут твоего надзирателя, не переживай.
Эрик у нас к сплетням не прислушивается и, что под носом у него происходит, в упор не видит.
– Да, Эрик, конечно, найдут.
– Жаль, если с парнем что-то серьёзное.
– Да, жаль. Очень жаль. Ты извини, Эрик, мне бежать надо.
Я рванула мимо дяди, задев его плечом, и помчалась на выход.
Глава 7
Сколько я ни работала над собой, сколько ни училась держать себя в руках, а всё равно без толку. Обида, ярость и тревога бушевали в моей душе примерно в равных пропорциях.
Тревога, конечно же, за Макса. Уж мне ли не знать весь набор опасностей, среди которых дружинник находится даже не на службе, а круглосуточно. Я чуть ли не наизусть помнила печальную статистику питерской дружины за последние годы и представляла себе, сколькими разнообразными способами можно отдать концы на этой работе. Иногда эти способы напрямую никакого отношения не имеют к кикиморам, но тогда косвенное отношение – непременно. На прошлой неделе дружина похоронила Сашу Лабазникова, хорошего, незлого, весёлого паренька, у которого в дружине не то что врагов, даже тихих недоброжелателей не было. Пошёл вот так с плановым надзорным визитом к одной мадам кикиморе, и выяснилось, что всё у мадам замечательно, и жизнью она своей совершенно довольна. А вот муж её, алкаш недобитый, очень был недоволен, что кто-то припёрся и помешал его застолью. Настолько недоволен, что взял, да и зарезал по пьяной лавочке нашего Сашку прямо на своей кухне.
Да то ли ещё бывали случаи. Всякое, разное. Кое о чём и вспоминать не то чтобы не хочется, а память очень активно сопротивляется, желая похоронить эти воспоминания навсегда.
Уговаривать