Безошибочно определяя, кто сегодня чем торгует, он боковым зрением схватывал, кто кого «пасет», кто здесь случайно забредший клиент, кто, как и он сам, изучает атмосферу доморощенной биржи. Однажды его взгляд выхватил из толпы двух незнакомцев. Явные чужаки, – двое оперативников, с одинаково бритыми затылками, одинаковой обувью, в одинаковых рубашках и галстуках и задором молодых оперов – топтались здесь сравнительно недавно. Игорь аккуратно начал их «пасти». Появлялись они у Планетария практически в одно и то же время, c нарочито безразличным видом проводили здесь какое-то время, подавая друг другу знаки-сигналы, причем очень старались не показать, что знакомы. «Наверное, первое или второе задание выполняют, а то бы я их раньше приметил», – подумал Игорь. Ванин шепнул о них кому следует и не ошибся: информация дошла до валютных акул. «Купцы» помощь оценили. В этом мире он «прописался», стал своим.
Глава 3
Ванин-младший издалека заметил черную «Волгу», несущуюся на большой скорости от Смоленской площади. «На отцовской тачке едет, а это значит, что его закадычный друг помирился с предком. Может, уже и „бабками“ разжился, хотя сейчас мне это совсем не на руку», – подумал Игорь.
Кирилл уже перебегал Садовое кольцо, а машина отца, знаменитого композитора и всенародного любимца, направилась дальше, к Маяковке.
Единственного сына и законного наследника, Кирилла Ковалевского, домашние холили и лелеяли. Ольга Ивановна в сыне души не чаяла: мальчик с детства был очень послушным, ласковым и ничем серьезным родителям не докучал. Но так уж вышло, что чадо даровитого композитора было напрочь лишено талантов.
Звездной славе отца Кирилл не завидовал. Деньги можно зарабатывать разными способами, лишь бы особенно не потеть. В свое время отец ему подыщет какую-нибудь синекуру. Поди плохо быть музыкальным редактором в радиокомитете или консультантом в филармонии. Отцу же удалось сделать почти невозможное: уже два года как Кир учился в «Гнесинке», правда, на музыковедческом отделении. Сын великого советского композитора постигал тайны теории музыки и сольфеджио. Хотя фамилия отца и открывала все двери училища, посещать занятия и сдавать зачеты надо было на общих основаниях: просто так, за красивые глаза, диплома не получишь. Кир все это отлично понимал и тянул лямку безропотно.
Безропотным он был и дома. На то была своя причина – характер отца. Великий Композитор только на людях был душкой, дома же – мелким злобным тираном. Когда он пребывал в дурном расположении, лишний раз из комнаты выйти было опасно: самодура боялись все. Испуганная до дрожи жена, опустивший плечи сын и старенькая