– Только прикоснись к ней еще раз, и я утоплю твои кости в болоте.
Трасца беспокойно шевелятся в седлах, но не делают попыток вмешаться и прикончить меня.
Теперь удивление навки достигает апогея:
– Даже так? Придержите его, иначе нам нечего будет отправить в Невр.
Сестры Трасца спешиваются. Жесткие ледяные пальцы-корни вцепляются в меня со всех сторон. Я отшвыриваю парочку из них в сторону, отвешиваю несколько оплеух то ли Листопадной, то ли Весенней, а затем меня скручивают. Несмотря на дикую боль в неестественно заломленных конечностях, я приподнимаю голову и смачно плюю в сторону навки, обещая оторвать ей все выпуклости на теле. Навка смеется, удовлетворенная всем коротким процессом схватки.
– Прибереги силы, волк.
Девушка снова, сопровождаемая моим проклятиями, грубо отрывает голову Рыжей за волосы от земли, заглядывает ей в лицо. Несколько долгих-долгих секунд осмотра и она медленно отпускает потускневшие от грязи огненные волосы. Голова Аллахоры безжизненно падает в траву.
– Отпустите его. Он не на Пути. Едем, – что-то изменилось в ее голосе.
Лишенный опоры крепких рук я тут же валюсь на бок. Вся свора вскакивает на лошадей и, повинуясь очередному сигналу навки, вздыбливает лошадей и мчится к близкому лесу. А она сама низко склоняется ко мне из седла.
– Ты не становился на Путь, волк! Так почему же она с тобой?
Навка так близко, что пряди ее волос касаются моего лица. Не дождавшись ответа, выпрямляется, хмыкает, пожимая плечами, разворачивает лошадь и вонзает ей под брюхо пятки.
– В следующую встречу, ты скажешь мне, – летит вместе с клочьями дерна из-под копыт ее прощание…
Внезапно пазл сложился сам собой. Навка из пограничного слоя не бросалась словами. Это именно она вернулась сегодня ночью. Но вопреки обещанию не спросила о неизвестном мне Пути. Знала ли она, что заклятие сном не навечно? Знала, наверное. Тогда почему принесла с собой летучее зелье от навьего сна? И Алеся еще тогда знала, что беременна двойней и ничего не сказала. Вопросы без ответов. Пока без ответов.
Открываю глаза. Ребята почти сложили рюкзаки, скатывают палатки. Алеся сидит сбоку, смотрит куда-то в лес. «Как же она устала», – думаю я, рассматривая вспухшую синеву под ее глазами. Почувствовала, что смотрю. Поворачивает голову.
– Ничего, я просто расклеилась немного, – говорит смущенно.
– Алька, зачем волку становиться на Путь?
– Путь? Не знаю.
Мне показалось, или Алеся вздрогнула, отводя глаза.
Глава 5
«Сказать? Не сказать. Сказать? Не сказать…», – обрывая лепестки у измятой ромашки, я пребываю отнюдь не в радужном настроении. Лепесткам, попадающим в категорию «сказать» везет больше – я просто роняю их с гранитного парапета набережной. Растираю в пальцах следующий оторванный лепесток в маслянистый катышек и, прежде чем произнести очередное «не сказать», мрачно смотрю вниз. Темная