Она вытирает свои большие ладони полотенцем и быстро взбегает по лестнице наверх, покачивая узким плоским задом. Ее тяжелые каштановые волосы, сколотые на затылке, слегка дрожат.
Помешивая пыхтящий суп, решаю ехать в Инсбрук. Правда, к кому, еще не знаю.
6
Невероятное место. Белоснежные горы, пух тумана, стелящийся по хрупкому пласту льда на поверхности озера и ослепительное, самое что ни на есть солнечное солнце. Озеро длинное и глубокое. Лед на нем здесь прозрачный, а там – белый. Птица парит в клубах тумана, поднимаясь все выше к светлому и хрупкому как крылья стрекозы небу. Пары прогуливаются у самой воды и хрустят безупречно искрящимся снегом под стволами мускулистых платанов.
Еще минута и в окне поезда опять только горы – серые, посыпанные снегом, упрямые, пропускающие солнце лишь изредка. А перед глазами все еще стоит увиденная сказка, я с трудом сдерживаюсь, чтобы не схватить рюкзак и не выбежать на этой станции под загадочным названием Цель-ам-Зе, но вспоминаю, что меня ждут, и обещаю себе обязательно вернуться сюда еще. Спустя три часа я в Инсбруке.
– Халло шёне, вилькомен ин Иншбрук!4 – проговорил большими потрескавшимися губами парень, которого я до этого видела только на фото.
Я попыталась удержаться от смеха и совладать с разочарованием, которое явно медленно проступало на моем лице.
Эдди слабо напоминал парнишку с крохотной картинки-фотографии, спрятанной в паутине чатов. Полгода назад мои пальцы случайно собрали комбинацию латинских букв в ответ на его ровные немецкие ряды комплиментов и мы начали переписываться.
Он оказался младше меня года на два, но выглядел старше. Я представляла себе действительно мальчишку. На большом вокзале в миниатюрном Инсбруке меня встретил длиннорукий дикобраз в тирольском кожаном костюме. Над верхней губой его топорщились черные волосики, которые, похоже, лелеялись хозяином как первые, девственные, не тронутые бритвой усы.
– Пойдем, там машина.
Передо мной распахнулась дверца Мерседеса. Села, поежившись, как всякий раз, когда оказывалась в незнакомом пространстве. Эдди влез за руль, тяжело вздохнул и посмотрел исподлобья, нависающим как здешние горы, камнем взгляда. У него были темные, неопределенной формы глаза.
– Руссише музик. – Сказал Эдди внезапно, продолжая питать свои глаза моим лицом.
Я кивнула.
Заиграли «Тату». Мне вспомнился теплый водяной день, перешедший в ливневый вечер. Мы со школьной подружкой бежим вприпрыжку по аллее под теплым дождем, взявшись за руки. Бежим, смеемся, обнимаемся. По правую руку – дома, по левую – сосновый лес. В потоке встречного прозрачного, отдохнувшего от машин