– А деньги? Пусть одиннадцатиметровая стрела пронзит мне задний проход, если есть хоть малейший шанс достать деньги. Не посмею обращаться к Исаакичу, как никак, дважды подсобил?
– Обращаться? В ножки надо кланяться, челом бить, слезы лить, но во что бы то ни стало вытрясти двадцать пять тысяч. Двадцать – для дела, пять- оставь себе, даю от всей души.
– Попытаюсь, но…
Исаакич слыл предприимчивым дельцом. В нескольких городах владел цехами, а в Кутаиси жил в богатом особняке. Шансо подошел к подъездной двери, перекрестился, лизнул кнопку звонка, а потом позвонил. Его узнали, впустили.
– Исаакич, прекрасно выглядите, годы не подвластны над вами…
– Опять заср… лись? Сколько нужно?
– Двадцать пять. Нам нужна только победа, а то…
– Какой на дворе месяц?
– Ноябрь.
– Почему в мае не пришел? Тогда игра обошлась бы гораздо дешевле. Набрали бы лишних очков, а теперь продали бы. Ничего вы, грузины, в коммерции не смыслите. Учитесь, пока не поздно, а то через год на меня полагаться не придётся. На обетованную землю собираюсь.
– Помоги вам бог подняться к великой Иерусалимской стене!
– Ладно, ладно… Моше! Дай ему двадцать пять и чтобы след его простыл.
Накануне игры Шансо заглянул в гостиницу к главному судье. Под пояс упрятаны были пятнадцать тысяч рублей.
– Помогите, Андрей Герасимович, пропадаем!
– Ничего не получится. Меня в федерации предупредили.
– Я вам десять тысяч рублей принес.
– За это мне дадут дисквалификацию навечно. Позорить себя и остаться голодным не собираюсь.
– Десять тысяч – большие деньги. Целый год будете как сыр в масле купаться: курорты, рестораны, женщины…
– Не могу, рискую именем, честью, заслугой…
Шансо не сдавался. Он упрашивал долго и упорно, плакался в жилетку и был уже почти у цели:
– Герасимович, вы же православный человек, не губите. Возьмите эти ценою пота и крови заработанные десять тысяч.
Судья не вытерпел и выпалил как на духу:
– Ты о себе печешься, а теперь и меня выслушай. Как же мне позариться на десять тысяч, когда сам столько же выложил, чтобы добиться места главного судьи в этой проклятой игре.
– Даю пятнадцать и, конечно, ресторан за мой счёт!
Шансо снял пояс, набитый деньгами, протянул судье и с облегчением опустился в кресло.
Тем временем капитан «Торпедо» возился с центральным защитником противника.
– Помоги, Вася, а то вылетим с волчим билетом и конец нашей дружбе… Принес тебе пять тысяч – возьми.
– За пять тысяч не продам свою душу!
– Мало разве? К тому же за что? Я же предлагаю не бегать, обливаясь потом, а наоборот, стоять и ничего не делать. А за отдых разве больше платят.