– Я пригласил вас сюда, мой друг, не в КВН играть! Не сценарий для институтского капустника писать, а по серьезному делу. Поэтому шутки в сторону.
Ректор замолчал и принялся чиркать шариковой ручкой пометки на полях лежавшего перед ним документа. Закончив, он продолжил:
– Дело ваше. Вы можете в нее влюбиться, жениться, нарожать с ней кучу прелестных дитятей, но книга в кратчайшие сроки должна лежать вот на этом, – Дмитрий Алексеевич ударил кулаком по полированной поверхности, – столе. В противном случае,
я вас в порошок сотру. Зарубите себе это, мой друг, на вашем греко—римском носу. Ну, а если все пройдет гладко, то вы получите свободное распределение. И оставайтесь себе Бога ради в столице. Я только буду этому рад. Ну, собственно и все! На этом будем считать разговор законченным.
Ректор протянул студенту руку. Яблонский пожал крепкую сухую ладонь и направился к выходу.
– Да, вот еще что, – остановил Яблонского хозяин кабинета и, протянув ему коричневую сторублевую купюру, сказал:
– Это вам на любовные расходы: кино, вино и прочие деликатесы.
Картина пятая
Со дня знакомства Яблонского с Катей прошел месяц, звонко-синий апрель. С
необычайно яростной грозы начался май.
Свежим, вымытым ночным ливнем, утром Григорий шел с папкой подмышкой и напевая придуманную им только что чепушенцию, вроде «…я молод, красив, здоров и счастлив чрез это безмерно» по институтскому коридору.
– О, на ловца и зверь бежит! – раздался ликующий возглас декановской секретарши:
– Это кто же у нас зверь? – приветливо улыбнулся секретарше Григорий. – Не я ли?
– Именно ты. Заходи. Заходи. Звереныш…
– В капкан. В капкан. – смеясь, поинтересовался Григорий. – На заклание!
– Какое заклание! Такого красавца как ты только на осеменение!
– И в какие такие загоны?
– В ректорский кабинет! Только что звонила ректорская секретарша Наталья
Сергеевна и в ультимативной форме потребовала тебя!
– Зачем же я ей понадобился?
– Не ей, а ректору.
– Ну, это меняет дело, по какому вопросу вызывает?
– Не сказала.
– И когда нужно зайти?
– Немедленно!
– Значит, я пошел. Пожелайте мне удачи!
– Я желаю всей душой, – неожиданно запела секретарша, – если смерти – то мгновенной, если раны – небольшой.
– Выбираю рану – засмеялся Григорий. – И иду!
– Не иду, а бегу.
– А что так?
– Говорят, зол как дьявол!
– Ну, тогда действительно нужно бежать. Бегу. Лечу. Чу-чу-чу.
Яблонский выбежал из кабинета и сменил чу-чу, на сочиненную утром песенку «Я молод, красив, здоров и счастлив… ха-ха, я счастлив», направился в кабинет Дмитрия Алексеевича.
И от этой песни