А вечером, по просьбе Никеши, горячо поддержанной остальными поклонниками художественного слова, Джим рассказал историю о Черном Джоне и красавице Лаа, дочери вождя.
Черный Джон сбежал от своих хозяев и был принят в племя Нгапухи через месяц после подписания договора Вайтанги. В присутствии большинства своих подданных Хоке Хене провозгласил его полноправным воином племени и приказал сделать соответствующие татуировки. Раздетый догола Джон был вынужден улечься на плоский валун в центре деревни, и целая команда мастеров приступила к работе, постукивая деревянными колотушками по резцам из акульего зуба и втирая сажу. Все не занятые в этом процессе пели ритуальные гимны. К вечеру усталые, но довольные своим искусством мастера щедро умастили зудящее тело Джона акульим жиром. Только лицо, которое положено татуировать исключительно вождям, руки по локоть и ноги до колен остались без затейливых спиралей, ромбов и извилистых линий. Чесалось и свербело жутко, но новоявленный воин и виду не подал, что испытывает неудобство. Дабы облегчить свои страдания, он отправился выкупаться в укромной бухте.
На берегу он скинул свой бурнус и вошел в ласковую воду. Мелкий песок забавно щекотал босые ноги, волны игриво накатывали и шлёпали по животу. Джон засмеялся и окунулся с головой. Вынырнул, отфыркиваясь, и поплыл потихоньку, стараясь не слишком удаляться от берега, ибо плавал не очень хорошо. Прохладная морская вода смыла зуд и притушила боль. А ещё от купания разыгрался аппетит! Выйдя на берег, Джон не нашел своей одежды там, где оставил – на выбеленной солнцем коряге. Странно! Может, ветром унесло? Так, вроде, не было ветра…
Спрятавшиеся