Синева штрихов побила дождём два красавца-материка, похожих как братья, и большой остров…
Мардук полюбовался на свою работу, вспомнил что-то и замялся, поморщился.
– Ну… кусок-то надо оставить твоему дружку. Этот… Энкиду.
Дядя ткнул в огромный материк в нижней части. Желтизна его была нетронута, правда, верхнюю половину дядя отгородил своим карандашиком.
– Не хотелось бы… вот здесь месторождения. Как бы не позарился. Мы ему оставим вот эту скатёрку с животинками. До этой речки, и будет с него. Как ты думаешь, он согласится?
Билл молвил:
– Он любит животинок.
Мардук вздохнул с облегчением. Сел полегче, выставив длинную ногу.
– Ну, и пастбище для бастарда.
Подмигнул: восковая складка века натянулась, не полностью прикрыв сочное глазное яблоко.
– Ручаюсь, он там понастроит лестниц до небес, гнёзд навьёт. Феникс… Дикари в юбках полюбят его штурмовики.
Билл слушал и, кивнув напоследок, показал подбородком:
– А я смотрю, ты что-то, дядя, забыл.
Он показал пальцем левее. Там, в волнах купался россыпью небольшой, но очень выразительный архипелаг.
Дядя с треском встал, распрямился.
– Я не забыл. Мы туда будем нехороших лулу ссылать. Можно будет туда высаживаться, чтобы на них поохотиться. Правда, здорово? По-моему, самое то для крутых парней.
Билл отрешённо покручивал глобус пальцем.
– Но ведь, дядя… раз мы все крутые парни. Ты ведь понимаешь, что каждый захочет побольше?
Мардук покивал.
– Договор. Поставим по границам в качестве гарантии те штучки… которые вы привезли. Ты ведь дашь мне их, Билл?
Билл молчал. Дядя ждал, с полным уважением относясь к тому, что его собираются помурыжить. Подошёл к печке и, подняв с пола из горки, предназначенной для растопки, связку бумажных лохм, сунул в огонь. Билл задумчиво погладил глобус по синей щеке и накрыл своей левой лапой.
– Дядя, я решил. Возьму всё.
Отдёрнул хапалку. Глобус запачкался, по нему стекали капли – с полюса на несуразную перевязку между материками.
– Поэтому, дядя, ты свободен. Пока…
– Ах, Билл.
Кажется, Мардук другого и не ожидал. Он просунул руку в огонь и подправил там растопку. Билл пригляделся – то была старая книга без корешка, книжный блок, по живому выдранный из переплёта, даже ещё торчали нитки каптала, занявшиеся, как фитиль бомбы, крохотным огоньком. Билл прочёл на титуле, что это учебник истории за какой-то там класс. Мардук поудобнее пристроил растопку в задымившемся облачке, поднялся, кряхтя, и толкнул шпорой глобус – нечаянно.
– Ты подумай ещё…
Он оглянулся от двери.
– Ты умница у меня, Билл. Сейчас тебя выпустят.
Билл уже стоял на ногах.
– Не трудитесь, дядя. Боюсь, у меня нет чаевых