– Это он привел меня сюда, – прошептала девочка, отмахиваясь от воспоминаний. – Это из-за него я здесь.
Элин бросила на нее заинтересованный взгляд, но следовало Ольне приметить это, волшебница надела маску равнодушия.
– Ты же могущественная волшебница, ты должна вызволить нас отсюда!
– Нет никаких «нас», – отмахнулась Элин. – С чего тебе вообще такая мысль пришла в голову? Прости, кроха, но я не буду нянчиться с тобой. Брать тебя у меня не было в планах, я даже больше скажу: тебя не было в моих планах. Будь ты постарше и по крепче, быть может, я еще бы подумала, но ты… – она окинула Ольну оценивающим взглядом, – хрупкая, маленькая девочка. Ты не сможешь держать в руках ни лука, ни меча, и уж точно не пройдешь дальше своего роста. Поверь, в нынешнем мире тебе не место, появись ты здесь на десять лет раньше, увидела бы его совсем в ином свете, но сейчас… он такой, какой есть. На Руне идет война. Для любого ты будешь обузой. Я не хочу нести бремя твоей кончины на своих плечах.
«Что-то я не видела тут ни ядерных взрывов, ни разрывающих на куски бомб» – подметила девочка и поставила руки на бока.
– Я знаю только одну войну, и я ее пережила, – гордо заявила она, – а значит я не слабая!
– …я выберусь отсюда до следующего рассвета, – продолжила Элин, пропуская слова Ольны мимо ушей, – а ты останешься. Стража тотчас заподозрит неладное, если исчезнут сразу два пленника. К тому же тебе уже ничем не помочь, ты же понимаешь, правда? Каждый, кто проживает в Аладеф ночь и встречает