– Так, мне уже страшно! – Лена усмехнулась, – почему в голову приходит Наполеон?
– Опять ты шутишь, – Семенов улыбнулся, но на этот раз как-то уже невесело, – понимаешь, он потребовал от меня откровенного разговора. Не попросил, а именно потребовал. Задавал провокационные вопросы и хотел получить на них вполне конкретные ответы, такие, которые устроили бы его с его жизненной позицией. И, похоже, был очень задет тем что не получил их…
– А может, он просто выделывался? – предположила Лена, – они же первокурсники, вот и хотел повыпендриваться перед одногодками, ну чтобы уважали. Вроде как, не побоялся с преподавателем в полемику вступить и все такое…
– В другом случае именно так я бы и подумал, но нет, – Семенов уверенно отмел вариант жены, – это не про него. Это не про Константина Петровского. Ему была нужна моя позиция. И он четко дал понять свою. Проблема в том, что у него не совсем верные идеалы. И они могут завести совсем не туда… – Семенов вновь замолчал, задумчиво разглядывая люстру.
– Ну, ведь это твоя задача: навести его на путь истинный! – Лена рассмеялась и похлопала мужа по плечу, – ты ведь настоящий педагог, разве не так?
– Не знаю, – Семенов вновь покачал головой, – формирование такого отношения к жизни и людям в таком юном возрасте… – он посмотрел жене прямо в глаза, – это не появляется просто так, из ничего…
Вновь повисло молчание, которое в последнем контексте даже показалось слегка жутковатым.
– Ладно! – Антон Алексеевич решительно хлопнул в ладоши, – давай-ка сменим тему! Не люблю говорить о работе за обеденным столом. Давай лучше отдохнем от мирских проблем!
– Тебя непросто выцепить! – заявил Петровский, следя взглядом за Соболевым, который неторопливо прохаживался по аудитории. Сегодня днем Андрей сам позвонил Петровскому на сотовый (номер он видимо взял в деканате, похоже, эта информация тоже была для него в открытом доступе) и предложил встретиться после занятий. Затем так же спокойно взял ключ от свободной аудитории, где они сейчас и находились, благо, в корпусе почти никого в это время уже не было.
– Меня не надо выцеплять, – улыбнулся Соболев, – я сам прихожу. Когда это нужно.
– Ну да, я заметил, – кивнул Петровский, вспоминая сцену в деканате, – тогда слушаю тебя…
– Ты меня? – Андрей приподнял брови, – мне казалось, это ты так активно хотел со мной увидеться, разве нет? – он доброжелательно, но с легкой иронией смотрел на Петровского. Соболев явно проверял, ждал реакции. Петровский это понимал, но очень злился по этому поводу.
– Ты же прекрасно понимаешь, почему! – начал он, – появляешься непонятно откуда, ни с того ни с сего отмазываешь, потом так же пропадаешь, ни хрена не объясняешь…
– А я что, обязан отчитываться? – Соболев вновь выказал ироничное удивление.
Петровский замялся. А действительно, с чего бы