– Да, считаю себя таковым, надеюсь, заслуженно, – ответил Антон Алексеевич, – я вижу свое призвание в этом. Я постараюсь дать вам не только знания, но и вложить в вас что-то большее. Если, конечно, вы сами этого захотите. И если хоть один студент уходит с моих занятий не «пустым», значит, я живу и работаю не зря.
– То есть, вы считаете, ваше счастье в этом? – вкрадчиво осведомился Петровский.
– Да, в этом, – коротко ответил Семенов, – но мы как-то совсем далеко ушли от нашего предмета. Простите, могу я узнать ваше имя?
– Константин, – ответил Петровский.
– Очень приятно, Константин, – кивнул Семенов, – давайте так: если хотите поговорить на личностные темы, волнующие вас, можете подойти ко мне после занятий, я открыт для диалога. Но сейчас предлагаю, все же, вернуться непосредственно к теме лекции.
Петровский криво ухмыльнулся.
– Костян, у тебя колпак уехал?! – пораженно прошептал Фролов, – ты чего до него докопался?
– Я не докапывался, – тихо ответил Петровский, – пока.
– Зачетки свои давайте! – негромко сказал Соболев. Все четверо присутствовавших протянули зачетные книжки. Андрей приоткрыл одну и усмехнулся, – кино насмотрелись что ли? Больше так не делайте!
Второкурсники переглянулись. Соболев посмотрел на них с беззлобной усмешкой.
– Все такие, да? – уточнил он, глядя на волновавшихся студентов, – ладно, понятно! – Андрей покачал головой и осторожно извлек из зачеток аккуратно сложенные купюры, – номер свой пиши! – он протянул одному из студентов мобильный телефон.
– Вот! – тот вбил свой номер в память и отдал Соболеву.
– Хорошо, Макс, жди звонка, сегодня вечером заберете, что делать с дополнительной ведомостью, знаете?
– Да, – все дружно закивали.
– Старайтесь впредь закрывать вопрос вовремя, а не дотягивать до комиссионной сдачи, – напутствовал Соболев, – это всегда морока и всегда сложнее решается, поэтому и… – он выразительно приподнял брови.
– Ясно, – тот, которого Андрей назвал Максом, кивнул.
– Все, идите, не переживайте, все будет нормально, – пообещал Соболев.
Все четверо студентов двинулись вниз по лестнице. Андрей проводил их взглядом и цокнул языком. Уже на два пролета ниже до него донеслись обрывки их разговоров.
– Да по любому себе накрутил…
– Да сто пудов!
– А ты знаешь еще, кто может решить…
– Дети, – Соболев покачал головой, – годы идут, а жизнь не учит…
Он прошелся по пустому коридору и зашел в уборную. Убедившись, что внутри никого больше нет, Соболев достал внушительный «пресс». Затем отделил от общей пачки вторую, раза в полтора меньше и убрал в левый карман пиджака.
– А это вам! – он назвал имя-отчество, но намеренно