– Со мной!
– Скажи где, я сейчас подъеду!
– Сам разберусь! И больше не звони!
Снова поплелись, Кеша негромко и болезненно произнес:
– Голова… Очень болит голова. Ничего не помню.
– Может, и хорошо, – усмехнулся сын. – Начнем с чистого листа.
– Ты вернулся?
– Да, да, вернулся! – с необъяснимым раздражением выкрикнул Баринов. – Сейчас все расскажу. Соберись, отец, не расслабляйся. Скоро все закончится.
– А куда мы сейчас?
– В город. Видишь, виднеется. Сядем в кафе, поговорим.
Отец некоторое время смотрел на сына с удивлением и недоверием, затем развернулся и тяжело побежал в обратную сторону.
Баринов кинулся следом. Догнал, не удержался на ногах, вдвоем они рухнули на грязную мокрую дорогу.
– Не хочу в город… Никуда не хочу. – Кеша пытался освободиться от объятий сына. – Хочу поговорить с Ниной!.. Хочу поговорить со своей женой!
Егор молчал, не отпускал его, и так сидели они до тех пор, пока старик не отстранился, спросил сына с некоторым укором:
– Ты не посеял ключи?
– Какие ключи? – удивился тот.
– От нашего дома… Если посеял, придется опять вызывать слесаря.
– Обойдемся без слесаря, отец, – усмехнулся Егор.
В фойе кафе Баринов отряхнул одежду отца от налипшей и уже засохшей грязи, привел себя тоже в порядок, и они вошли внутрь. Кафе оказалось крайне милым, небольшим, светлым, уютным.
Вышедшая навстречу немолодая рыхлая официантка окинула взглядом пришедших, поинтересовалась:
– Вдвоем?
– Будет втроем, если согласитесь, – оскалился Егор.
– Остряк. – Официантка окинула их пренебрежительным взглядом, заметила: – Хоть бы помылись, а то как в свинарник, ей-богу. – И удалилась.
Баринов помог отцу сесть, сам расположился напротив, взял меню.
– Как насчет супчика, отец?
– Хочу супчик, – слабым голосом ответил Кеша, внимательно глядя на сына.
– А на второе?.. Мясо?
– Мясо… второе. – Кеша коснулся головы. – Голова… Очень болит голова. – Он неуверенно дотянулся белой рукой до руки Егора, слабо сжал: – Сынок?
– Да, сынок.
– Я давно тебя не видел, сынок.
– Я тебя тоже, батя… Теперь мы вдвоем.
– Вдвоем?.. А мама?
– Мама? – переспросил Баринов, отложил меню. – Мамы, Кеша, нет.
– Мамы нет?.. А где она?
– Будем считать, уехала.
– Куда?
– Откуда не возвращаются.
– Ты ее видел?
– Нет, не видел. Сходим на могилку, увидим.
Отец смотрел на сына длинно и неподвижно, из глаза выкатилась слеза, медленно и извилисто поползла по щеке.
– Нина… умерла?
– Да, Нина умерла.
– А почему мы не дома?
– Позавтракаем и пойдем домой.
Подошла официантка, Егор молча ткнул в меню на выбранные блюда, повернулся к отцу. Тот вытер рукавом мокрые щеки, неожиданно спросил:
– А я… где я был все это время?
– В