– Ладно, двинулись, – прервал его Егор. – На душе что-то гадливо.
– А по-другому и невозможно! – засмеялся охранник, впуская его в ворота. – Хоть и чокнутый, а все родной отец. Теперь главное, как с ним распорядиться. – Неожиданно поинтересовался: – Куда ты с ним? В гостиницу?
– Не знаю. Еще не решил. Может, и в гостиницу.
– В гостиницу нельзя, – мотнул головой Василий. – Он же еще под уколом. А действие закончится, может случиться приступ. Орать, значит, будет, буянить, метаться. Я на них тут нагляделся!
– Ну и что предлагаешь?
– А вот и предлагаю. Дачка у меня… ну, халупка… всего километр от города. Там никто зараз не живет. Перебьешься с Кешей недельку, пока не уймется, а там можно и в гостиничку. Или в другое какое место. Телефончик мой в память вбей, вдруг понадобится. – Он протянул ксероксную бамажку с номером.
Егор загнал в мобильник телефон охранника, обозначил «Василий».
– Спасибо, тронут, – и крепко пожал ему руку.
– Тронутым будешь, когда заплатишь, – хохотнул охранник. – Тут не богадельня, дорогой!.. Всего полторы тысячи, и вопрос закрытый. Хоть месяц живи!
Егор вынул из кармана перетянутые резинкой деньги, отсчитал три бумажки по пятьсот, буркнул:
– Все равно спасибо.
Пересекли двор. Василий огляделся, махнул стоявшему поодаль «уазику», быстренько отомкнул железную дверь, пропустил Баринова внутрь.
Миновали пару коридоров, пару раз приостановились, прислушались и вскоре оказались в довольно просторной комнате, в углу которой маячили два санитара рядом с сидевшим на табуретке Кешей.
– Действуй, – распорядился охранник.
Баринов подошел к больному, присел перед ним на корточки.
– Отец, как ты?
Кеша оторвался от какой-то, только ему видимой точки, перевел на Егора взгляд и вдруг улыбнулся:
– Хорошо.
– Ты узнаешь меня?
– Да.
– Я Егор… твой сын.
– Да, мой сын.
– Все, потом будете любезничать, – вмешался охранник. – Одевай деда.
Кеша вдруг напрягся, испуганно взглянул на него.
– Куда?
– В гости поедешь, композитор. С сыном.
– В гости? – повторил старик, снова уставился в свою точку на стене, повторил: – В гости… А домой когда?
– После гостей. Давай одеваться. – Егор вынул из сумки одежду – брюки, пиджак, сорочку, туфли, – стал натягивать носки.
Ноги не слушались, не сгибались, Кеша смотрел на действия сына, пытался время от времени помешать ему, отодвигая руки, дыша часто и неровно.
– Чего как оболтусы? – ткнул санитаров Василий. – Подмогните.
Те дружно и привычно заломили больному руки, надели сорочку, приподняли его, сбросили больничный халат, стали надевать брюки.
Кеша упирался, неумело отбивался, бормотал:
– Не надо… Не надо.
– Батя, потерпи, – вмешался сын. – Переоденемся и поедем. Потерпи.
Кеша вдруг свирепо оттолкнул Егора и пытался