Спросите, с чего я так разорался?
Отвечаю: я нашел способ борьбы с тупыми. Шесть месяцев я выпускаю свои книги и продаю их. Я испытал за шесть месяцев все те чувства, которых был лишен предыдущие десятилетия.
Причем я не кажусь даже себе самому неудачником. Больше того: множество людей в театре и литературе считают меня баловнем судьбы. То, что я позволяю себе высказывать на страницах газет, они не смеют произнести даже в сортире, дернув ручку гремящего слива воды. Повторяю: я – баловень судьбы. Но мне омерзительно зависеть от посредников: редакторов журналов и министерств культуры, издательских бумажных крыс, перекупщиков тиражей и воняющих хамством и тупостью спонсоров.
Я независим благодаря принтерам фирмы «Хьюлетт-Паккард»!
Я ненавижу американский империализм, мне не нравится цинизм Запада, но по иронии судьбы именно фирма “HP”, а не журнал «Огонек» или театр имени Ленсовета сделала меня могучим.
Я выпустил свыше ста своих книжек. Я могу в течение дня издать два-три названия. Как только я хочу опубликовать любое свое совмещение текстов, я делаю это.
Теперь остается научить моему ремеслу остальных настоящих писателей.
Правда, мне известны всего несколько имен. Но это немало! Я их всех издам, ждите!
И ищите, ищите вокруг себя могучих мастеров. Ведь анекдоты не Жванецкий сочиняет. Жванецкий только завидует русскому народу.
Нам, то есть.
В качестве небольшого презента и указания на то, что надо искать в окружающем океане слов, приведу три-четыре текста (своих, разумеется).
Фамилия
Одного человека сдернули с постели, потом ударили по голове, так что треснул череп, потом его рвали собаки, несколько раз его сбрасывали с машины на полном ходу, одна рука у него превратилась в мочалку, ноги ему разбивали блинами от штанги. Когда он пришел в сознание, то у него на глазах замучили всю его семью и после этого спросили:
– Фамилия?..
Он назвался.
Его отпустили. Оказалось – не тот.
Нетерпение
Однажды давно, очень давно шел виноградарь по дороге. Было жарко, он остановился и посмотрел на небо. Там не было и намека на близкий дождь. Одна седая от зноя голубизна.
И виноградарю так захотелось дождя, нестерпимо! что он не отводил взгляда от неба.
Ожидание становилось все нетерпеливее, и скоро виноградарь забыл всё на свете, он забыл даже то, что он человек и что он смотрит в небо.
Сколько он так стоял, сказать невозможно, но он очнулся только тогда, когда бушующая вода дошла ему до колен.
Так начался Великий Потоп.
В любую из ночей
В любую из ночей, когда думаешь о неудачах, о том, что жизнь про ходит быстро и неинтересно,