– Да уж, – согласился Владлен. – Зачем нам чужой Дантес, когда у нас свой есть, – и засмеялся своей неброской шутке.
– Я вот сейчас никак не пойму: почему же мы поверили, что жизнь – это приятная прогулка, и мы её достойны?
Владлен ничего на это не сказал, а только не то вздохнул, не то досадно крякнул, и некоторое время, опершись локтями на стол, нахмурив брови, следил за девушками, а они, в свою очередь, стреляли подведёнными глазами в его сторону, разбрасывая небескорыстные обещания.
– Видишь ли, Слава… – произнёс он, отвернувшись от девушек куда-то в сторону с таким выражением, будто подозревая, что доступное взору пространство неоднородно. Та мысль, которую хотел донести Владлен до собеседника, ещё имела характер размышлений и не облеклась в его собственной голове в безоговорочную формулировку. Вячеслав внимательно смотрел на своего друга, добросовестно пытаясь понять, что тот намеревается ему сказать.
– Помню из детства песню одну, – наконец заговорил он. – Там слова такие были, что-то вроде: «уйдут с годами сомненья навсегда, и на всё найдёшь ты правильный ответ. Хочешь на Луну? Да! Хочешь миллион? Нет».
Этой песни Вячеслав не помнил.
– А потом слова поменяли, смеялись ещё: хочешь на Луну? Нет. Хочешь миллион?
– Угу, – сказал Вячеслав. – Кажется, понял.
Владлен усмехнулся. – Да как-то стоял в пробке, ну, не совсем глухая пробка, ехали рывками пять километров в час. Задумался о чём-то, потом направо поглядел, налево. Машины. В них люди. Вот они, сограждане мои. Интересны они мне? Нет. Справа комплекс такой здоровый – "Времена года", ну, ты знаешь, перед съездом на Рублёвку. Сияет синим светом. Мне там что-нибудь нужно? Нет. Какой год на дворе? Что я сделал? Много чего сделал. Но мне этого мало. Понимаешь, мне мало. Я больше не хочу. Мне неприятно жить. Ни хрена ни один ответ не нашёл. Одни вопросы. Зачем это продолжать? Делать эти бессмысленные движения, куда-то ездить, говорить с придурками какими-то?
– Может, это заболевание? – предположил Вячеслав. – Знаешь, есть такие. Апатическая депрессия.
– Не-ет, – с какой-то злобной радостью ответил Владлен, – это не заболевание. Это…
– Может, уехать тебе куда-нибудь.
– Уехать, – вздохнул Владлен, давая понять, что это слишком простое решение для его необычного случая. – Ну да, ну да. Это точно. Сейчас у нас эпоха дауншифтинга, – криво усмехнулся он. – Хотя какой, на фиг, дауншифтинг. Всё слова-то какие – грёбаные. Бросить все на хер, забить на всё и свалить – так это по-русски называется. Можно еще короче. Здесь, как дети малые, наигрались, набесились, всё порушили, поломали всё, теперь бегут – кто на Гоа, кто на Ибицу, кто в Камбоджу. Кто в Непал – смысла искать… Ну, а мне что? Что мне надо? Я был везде. Может, конечно, не видел чего важного, но так на то воля не моя. А на что оно всё? Ну, в "Марио" пообедать. Ну, в Милан слетать на выходные… Не знаю, что ещё… Душу из страны