– Не сердитесь, правда? – спросил он, всхлипывая.
– Я всегда говорю одну только правду! – гордо ответила я. – О чем ты плакал?
– Ах, Нина! – порывисто вырвалось у него. – Если бы вы знали, как мне тяжело, когда вы на меня сердитесь… Сначала я вас не любил, ненавидел… ну, а теперь, когда вижу, какая вы храбрая, умная, насколько вы лучше меня, я так хотел бы, чтобы вы меня полюбили! Так бы хотел! Вы заступились за меня сегодня, и я вам никогда этого не забуду. Меня ведь никогда никто не любил! – добавил он с грустью.
– Как? А бабушка? – удивилась я.
– Бабушка… – и Юлико с горькой улыбкой посмотрел на меня. – Она меня совсем не любит. Когда был жив мой старший брат Дато, она и внимания не обращала на меня. Мой брат был красивый, сильный и стройный! Он командовал мною, словно слугою… Но я его слушался, слушались его и мать, и бабушка, и слуги… У него был тон и голос настоящего принца. Когда он был жив, обо мне забывали… но когда он умер, все попечения родных обратились на меня… ведь Юлико, последний представитель нашего рода. Вот почему так полюбила меня бабушка…
– Юлико! – совсем уже ласково обратилась я к нему, ведь мне было бесконечно жаль его. – А твоя мама, разве она тебя не любила?
– Моя мама очень любила Дато, видимо, поэтому, спустя немного времени после его смерти, она тоже умерла… При жизни она редко меня ласкала… Да я и не обижался: я с удовольствием уступал все моему брату, которого так любил!
– Бедный Юлико! Бедный Юлико! – прошептала я и неожиданно обняла его и поцеловала в лоб.
– Нина! – заговорил он, чуть не плача. – Вы больше не сердитесь на меня? О, я так же буду вас любить за вашу доброту, как любил Дато!.. Ах, Нина! Теперь я так счастлив, что у меня есть друг! Хотите, я что-нибудь серьезное, большое сделаю для вас? Хотите, я буду вашим пажом… а вы будете моей королевой?
Я посмотрела на его воодушевленное лицо и произнесла торжественно и важно:
– Хорошо! Будь моим пажом, я буду твоей королевой.
Мы долго еще болтали, пока сон не смежил усталые веки Юлико. А я спать не могла. Меня грызло раскаяние за мое прошлое недоброе отношение к этому мальчику… Бедняга, не видевший до сих пор участия и дружеской ласки, стал мне вдруг жалким и очень близким. Я пообещала себе заботиться о бедном и слабом ребенке.
Вскоре я заснула, но очень скоро проснулась и выглянула из коляски. Ночь совсем овладела окрестностями. Наша коляска стояла. Я уже хотела снова залезть под бурку, как внезапно услышала тихую татарскую речь. Голосов было несколько, в одном из них я узнала Абрека. Речь шла о лошади: татары упрашивали Абрека доставить им лошадь князя. Абрек просил за нее много туманов, и после некоторых споров о цене они поладили.
– Так через три дня… ждать? – спросил хриплый и грубый голос.
– Да, – обещал наш конюх и добавил: – Останетесь довольны Абреком… жалко княжну – любит коня.
Я похолодела… Они говорили о моей лошади, о моем Шалом!.. Абрек обещал выкрасть Шалого и продать его душманам!..
Мысли