Лила слушала его молча; с ее лица не сходило благодушное выражение. Но как только Марчелло договорил, она вдруг снова стала прежней.
– Вы как дети, – со знакомым презрением в голосе сказала она. – Валите все друг на друга.
– Ты что, мне не веришь?
– Да нет, верю. Только, видишь ли, мне на это плевать. И ты, и они можете говорить что хотите. Мне на это глубоко плевать.
16
Я потащила Лилу к нам во двор. Мне не терпелось рассказать Антонио, что мы для него сделали. По дороге я поделилась с Лилой своим планом расстаться с Антонио, как только у него все наладится. Лила шла молча, погруженная в свои мысли.
Я окликнула Антонио. Он выглянул в окно и спустился вниз. Поздоровался с Лилой, демонстративно не обратив внимания ни на ее шикарный наряд, ни на ее прическу, и вообще стараясь на нее не смотреть; возможно, боялся, что я его приревную. Я сказала, что у меня мало времени и я пришла только для того, чтобы сообщить ему хорошие новости. Он слушал меня, но с каждым моим словом менялся в лице.
– Он обещал тебе помочь, – радостно воскликнула я и повернулась к Лиле за подтверждением: – Ведь правда, Марчелло пообещал?
Лила кивнула. Антонио побледнел. Если до того он смотрел в землю, то сейчас медленно поднял глаза и хрипло спросил:
– Кто просил тебя ходить к Солара?
– Вообще-то это была моя идея, – соврала Лила.
– Спасибо, но ты зря беспокоилась, – ответил он, не глядя на нас.
Он попрощался с Лилой и, не сказав мне ни слова, развернулся и ушел.
У меня скрутило живот. Почему он на меня разозлился? Что я сделала не так? Я начала жаловаться Лиле на Антонио, который стал вести себя хуже Мелины, своей матери, говорить, что у него дурная наследственность и что я больше с ним не могу. Лила выслушала меня и предложила проводить ее до дома. Когда мы подошли к ее подъезду, она пригласила меня подняться.
– Но ведь Стефано дома, – отказалась я, хотя дело было не в Стефано. После разговора с Антонио мне хотелось побыть одной, обдумать случившееся и понять, в чем я ошиблась.
– Всего на пять минут, – сказала Лила.
Мы поднялись. Стефано расхаживал по квартире в пижаме, небритый и нечесаный. Он вежливо поздоровался со мной, посмотрел сначала на жену, потом на пакет с булочками.
– Ты ходила к Солара?
– Да.
– В таком виде?
– А что, мне не идет?
Стефано мрачно покачал головой и развернул пакет.
– Хочешь, Лену?
– Нет, спасибо, я дома поем.
Стефано надкусил булочку.
– Кого ты видела в баре? – спросил он у Лилы.
– Твоих друзей, – ответила та. – Наслушалась от них комплиментов. Правда, Лену?
Она в подробностях передала ему разговор с Солара, не упомянув только об Антонио и цели нашего визита, и самодовольно заявила:
– Микеле хочет разместить мой портрет в магазине