«Центурионы» Ивана Грозного. Воеводы и головы московского войска второй половины XVI в.. Виталий Пенской

в граде посадиша князеи и панов многых во осаде, а сами оубоявшесь и побегоша к Смоленскоу». Подступившие было к Мезецку московско-рязанские полки были встречены тамошними посадскими людьми, открывшими ворота и повязавшими посаженного в городе окольничего Кривца «и иных многих князеи и панов, Литвы и смолян». Приведя жителей Мезецка к «целованию за великого князя», союзная рать двинулась дальше, к Серпейску, который оказал московским и рязанским воинникам упорное сопротивление, «воеводы же великого князя повеле воем моужствене приступати ко граду с пушками и с пищалми». Приступ увенчался успехом, Серпейск пал. Гарнизон городка был частью перебит, частью попал в плен вместе с оставленным Глебовичем руководить обороной Серпейска Иваном Плюсковым (тем самым, который несколькими годами раньше ездил в Москву с посольством). Сам же Серпейск был разграблен и сожжен, а немногие его уцелевшие жители целовали крест великому князю. Следующим на очереди был Опаков, который ожидала та же печальная судьба. «И тако възвратишась, – писал летописец, – а Литвоу и смолнян, седящих в осаде, и градских болших людеи приведоша на Москву, а всех их 500 и 30 человек; и князь велики Иван Васильевич посла их в заточение по своим градом»⁷⁷.

      Собственно, на этом война с Литвой для рязанцев и закончилась. Московские полки в том году еще не раз ходили ратью на владения великого князя Александра, но помощи своих «сестричей» Иван III уже не требовал. Но и без того рязанцы изрядно ополонились, нахватали разных животов, а молодые «удальцы и резвецы, узорочье рязанское», такие, как наш герой, набрались опыта участия в большом зимнем походе и организации осады и штурма укрепленных городов.

      В следующий раз помощь рязанцев потребовалась Ивану во время следующей войны с Литвой. Сперва рязанские полки, которыми командовал «великие княгини резанские воевода Яков Назарьев», вместе с полками великого князя и удельных князей Василия Шемячича и Семена Стародубского в ноябре 1501 г. подступили к Мстиславлю. Навстречу им вышел князь Михали Ижеславский, владетель Мстиславля, и воеводы великого литовского князя Якуш Костевич и Остафий Дашкевич «з двором великого князя заставою и з жолъныри». В последовавшем сражении успех сопутствовал соединенной московско-рязанской рати. «И снидошась полци вместе, – сообщал своим читателям московский книжник, – и божиею милостию одолеша полци великого князя Ивана Василевича московстии, и многих Литвы изсекоша, тысяч с семь (явно сильно преувеличенное число. – В. П.), а иных многих поимаша». Князь Михаил едва сумел укрыться в замке, взять который полки великого князя так и не смогли, хотя, по словам составителя «Хроники Быховца», «оступивше город Мстиславль, стояли время немало, и много злого около города вчинивши»⁷⁸. Был ли Степан Сидоров в этом достаточно успешном походе (Мстиславль взять не удалось, но его посады были сожжены, округа – разграблена, и взят немалый полон) – на наш взгляд, скорее да, чем нет. Кому, как не ему, богатому и знатному рязанскому бояричу, ходить «конно,