За десять минут до начала они добрались до актового зала.
– Валентин Давидович, – махая руками куратору, защебетала Танечка. – Привела вот вам победителя! «Секрет успеха»! Сам Соколов!
Куратор, толстенький мужчина с залысинами, смерил победителя подозрительным взглядом, затем взял со стола планшет.
– У меня таких в списке нет. Ошибка?
– Ошибка, – едва слышно проговорил Соколов.
Коридор перед глазами плыл, во рту чувствовался привкус меди. Лишь бы не потерять сознание. Лишь бы…
– Танечка, – скомандовал куратор. – Позовите организатора.
– Льва Фёдоровича?
– Его самого.
Девушка убежала в зал. Сквозь приоткрытую дверь Соколов видел высокую сцену, серебристый занавес, битком набитый зал. Внутри гудели голоса. Смеялись, ругались. Кто-то пел.
Валентин Давидович рассыпался перед Соколовым в комплиментах. Сказал и про сюжет, и про идею. И про революцию в малом жанре. И заверил, что первым купит сборник рассказов, когда автор его опубликует. Этот признался сам, что «Секрет успеха» еще не читал. Но три десятка роботов-жюри выбрали его единогласно! Это триумф!
Голоса в зале как-то незаметно утихли. Через минуту вышел Лев Фёдорович, похожий на толстого кота.
– Чего звали? – недовольно проворчал он. – У нас начало с минуты на минуту!
– Вот же, – виновато показал на Соколова куратор. – Победитель явился, автор «Секрета успеха».
Организатор смерил Соколова презрительным взглядом.
– Какой ещё автор? Какой победитель? В списке значится другая фамилия, другой человек! Чёрт те что!
И удалился в зал.
А Соколов как открыл рот, так и остался стоять, хватая, как рыба, ртом воздух. В глазах рябило и мысли метались, точно испуганные коровы. Чудовищное чувство того, что это глупая ошибка, не отпускало. И казалось, вот сейчас вернётся организатор, извинится, пригласит пройти, сразу на сцену, а уже там слава, почёт, уважение. И, самое главное, деньги!
Кто-то втолкнул его внутрь. Зажал между дурно пахнущим детиной в мешковатой рубашке и старичком, от которого несло кошачьей мочой. Сцена плыла перед глазами, белые лампы слепили, вызывали тошноту. Ничего, надо выстоять, совсем немного, и будем ему счастье! Ну же, почему так долго не начинают?
У микрофона появился организатор, Лев Фёдорович. Что-то говорил, рассыпался в комплиментах спонсорам, зал ему рукоплескал. Потом на сцену выкатили стеклянный стол. А на нём…
– Графоман, – в страхе прошептал Соколов.
А следом за Графоманом появился человек. Худой, сутулистый. Острый нос, прыщи на щеках. Букинист.
– Поприветствуем