Потянул саблю из ножен. Я не спец по холодному оружию и внешний вид её мне ни о чём не сказал. Полоса заточенного с одной стороны железа длиной сантиметров восемьдесят. Чуть искривлена. Прямая перекладина, рукоять простая, без украшений, обмотана тонким кожаным ремешком. В руку легла как родная, плотно и удобно. Лезвие отполировано так, что смотреться вместо зеркала можно. Чем я тут же и воспользовался, попытавшись рассмотреть своё нынешнее лицо. Но увидел только лысый череп, прямой нос и бороду с усами «а-ля Николай второй». Сунул саблю в ножны, вытащил большой нож. Им оказался кинжал сантиметров тридцати длиной с толстым и широким обоюдоострым клинком. Хорошо сбалансированный. Тоже простой, тоже без украшений. Предназначен для боя, а не колбасу резать. А маленький нож он и есть маленький. Вот он-то для нарезания еды и вместо вилки.
Машинально, по армейской привычке, расправил складки ферязи под ремнём. Потрогал рукоять сабли. Плотнее надвинул тюбетейку на голову. Глубоко вздохнул. Хотел сунуть руки в карманы, но их небыло. Ещё раз оглядел каюту.
– Боярин, значит, я теперь? Что ж, буду боярином, деваться некуда. Информации мало! О бытовухе. О мелочах разных, на которых погореть враз можно. На корабле этом я как в ловушке. Кругом вода, посерёдке проблема. И как местные прореагируют, когда меня раскусят? Сразу за борт, или попытают слегонца? Попробовать закосить под контуженного, память потерявшего? «Тут помню, тут не помню! В вагоне с верхней полки упал». Опять же, всё будет зависеть от реакции местных – поверят или нет. Князь, по всему видать, очень умный мужик, его на мякине не проведёшь. Пойти к нему и сдаться? Мол, так и так. Я из будущих времён, сюда попал непонятно как, и так далее. Сначала выслушает, а потом за борт кинет? Или сразу саблей по горлу как дьявольскому порождению? Вот задачка для засланного казачка! Кем засланного? Хорошо, если действительно Он вмешался в мою судьбу. Есть надежда, что ещё раз поможет разрулить ситуацию с моей адаптацией. А если антипод Его? Страшно!
Тяжело вздохнув, я вышел на открытую палубу и остановился. Два трапа наверх, с левого и правого бортов, я заметил ещё вчера. Поднялся по правому. На площадке, опершись о перила, некто, в знакомой по картинкам из учебника истории одежде, о чём-то беседовал с князем. Видимо, капитан. Двое матросов стояли возле торчавшего вертикально из продольного отверстия в палубе, возле мачты, массивного рычага рулевого механизма. Штурвала ещё, видимо, не изобрели. Рядом с ними на невысокой тумбе располагался компас и небольшой квадратный фонарь. Часть площадки, над рулевыми, покрыта лёгким полотняным навесом. От солнца убережёт, от дождя и волн – нет. На кормовом ограждении закреплены два массивных фонаря. Ходовые огни, скорее всего. И флагшток с большим флагом, вроде, испанским королевским.
С невеликой высоты мостика огляделся. Посудина, на которой я очутился, представляла собой кораблик