С колотящимся сердцем он стоял, не зная, что предпринять, беззащитный со всех сторон. Он крутился на месте, сжимая вспотевшей рукой секиру, тщетно вглядываясь во мглу. Тодор чувствовал, как напряжена каждая мышца его тела, как пружинит трава под ногами и рука, отягощенная оружием, готова ударить в любую секунду… Но никто не нападал. Тодор испытывал мучительное ощущение, что за ним внимательно наблюдают, однако кем или чем ни была бы тень, она более никак себя не выдавала. Спустя минут десять, он понял, что ждать бесполезно – его или вовсе не атакуют, или выберут момент, чтобы застать его врасплох, благо в таком тумане сделать это несложно. Он опустился на траву, но секиру не выпустил. «Может быть, это отщепенцы… Конечно, они живут в Совином лесу, но ведь ходят, где пожелают. Хотя, что им делать в этих проклятых холмах? Тут одна сырость и долбаный туман. Или маги всё же надули меня, и это какая-то игра, которую я не могу понять, потому что не такой больной на голову, как они. А если этот бред, который наплели господа белоручки, – правда… Может ли кто-то хотеть моей смерти? Отец, отец… Не вовремя ты заболел, это точно. Кранты мне, прямо чую». Тодор привалился к кустам – он устал и хотел спать. Долгое время тревога не давала его глазам сомкнуться, но когда первые лучи солнца потекли меж холмов, окрасив туман розовым, сон одолел его, и затёкшая рука отпустила рукоять.
Когда он проснулся, день был в самом разгаре. Солнце висело размазанным жёлтым кругом над головой, едва грея, зато туман поднялся над землёй и можно было видеть, куда идёшь. Побродив вокруг места ночлега, Тодор не нашёл никаких следов чьего-либо присутствия, а вещи были в целости и сохранности, однако он точно знал: тень не привиделась ему, и даже сейчас, при свете дня, чувствовал, что не один. Двинувшись дальше, он оглядывался время от времени, но ничего подозрительного не замечал, пока спустя несколько часов не наткнулся на большой – в несколько метров – участок свежепримятой травы. «Это уж точно не мой ночной гость, – подумал Тодор, замедляя шаг и положив ладонь на рукоять секиры. – Здоровенная зверюга, как пить дать. Я так и знал… Но быть сожранным в начале пути всё-таки обидно». Сердце болезненно заколотилось. Тодор осторожно прошёл мимо места, где, видимо, совсем недавно лежало животное. Он старался ступать как можно мягче и тише, хотя трава и так вбирала каждый его шаг. Вечерело. Густая пелена влажного тумана снова стала льнуть к земле, крадучись по склонам холмов, поросших высоким, рыжим кустарником. И вместе с ней кралось что-то ещё. Тодор отчётливо услышал протяжное «ш-ш-ш-х-х, ш-ш-ш-х-х», и от ужаса мороз побежал по его напрягшемуся телу. «Мать твою!» – успел прошептать он, и из тумана возникла огромная змеиная голова, затем передние лапы с толстыми загнутыми когтями, серебристая чешуйчатая спина, гладкий хвост… Гигантское чудовище, похожее на ящерицу-мутанта, замерло